|
Он ужасно много пил, геморроидальная колика возобновилась с воспалением в мозгу, два дня он был в этом положении, и, несмотря на помощь докторов, скончался... апоплексический удар убил его!" Мнимые геморроидальные колики перекочевали и в манифест о смерти Петра III. Потемкин возымел надежду, что теперь Екатерина даст ему золотой ключ камергера, но получил только 400 крепостных душ. Парня, как видного жениха, стали зазывать в гости; бывая в свете, он удивительно точно имитировал походку императрицы, мастерски передразнивал ее немецкий акцент... Федор Волков уговаривал его бросить двор и гвардию: -- Иди в театр! Великий актер в тебе пропадает... Страшная буря разметала в щепки корабли, на которых были отправлены из России в Голштинию войска бывшего императора. -- Хоть один человек спасся? -- спросила Екатерина. -- Ни единого, -- ответил Панин, крестясь... Она перечитала доношения Данилы Власьева и Луки Чекина, которые находились при царе Иоанне неотлучно, клятвой обязанные умертвить его при любой попытке к освобождению. "...Арестант по постеле ерзгает и необычно пышыт стал ему говорить што ета у тебя за шарканья и пышанья такое идет никак ты на ком ездиш лутчеб етова вставши да молился Богу, он указал на поручика и говорил етат человек на меня кричал што ты ерзгаешь и пышыш как на чертовке ездишь и я сказал арестанту он слышал што ты шалиш за то на тебя и кричал а тебе етак делать негодитца надобно быть кротку теперь же ища ночь так пади ложися... он пошел к кровати и закричал буть ты проклят и потом легша на постелю говорил што ета последней самой афицеришка меня толкает." Понять эту писанину глазами невозможно. Екатерина прочла рапорт вслух -- и лишь тогда услышала живые голоса узника и его стражей. Императрице очень хотелось бы, чтобы Иоанн Антонович выглядел поврежденным в уме, -- в этом случае вполне законно отречение его от престола. Но в рапорте приставов Власьева и Чекина она усмотрела лишь возбужденное состояние узника. Тем временем мертвого императора уже доставили из Ропши в столицу, где его удачно подштукатурили и загримировали. Тело выставили в Александро-Невской лавре для всеобщего обозрения, а желающих посмотреть на чудака было -- хоть отбавляй! Чтобы покойника не слишком-то разглядывали, у гроба его дневали бравые капралы, которые на зазевавшихся покрикивали: -- Проходи давай! Чего ты тут залюбовался? Двери храма были открыты, сквозняк забирался под треуголку мертвеца, шевеля редкие пряди бесцветных волос. Руки Петра, обвитые громадными крагами образца Карла XII, были скрещены на груди; мундир на нем был прусский-голубой, с серебряным позументом; израненная шея туго обмотана широким шарфом. -- Проходи, -- слышалось. -- Или царей не видывал?.. Все думали, что Екатерина не явится к погребению, но она пришла и вела себя как ни в чем не бывало. |
