|
Ни вы, герцог законный, ни Георг Голштинский, герцог незаконный, никто не может вышибить из Митавы этого пришлого наглеца. -- Как же разрешить курляндский вопрос? -- Лучше всего -- пушками... В эти дни, когда война с Данией стала явью и гвардию уже готовили к походу, на квартире Орловых не угасало веселье. -- Зарядить пушки! -- командовал Алехан. Все исправно себе наливали. -- Залп! -- И бокалы вмиг оставались пустыми. -- Сыпь порох! -- Начинали дружно закусывать... Потемкин, как самый трезвый, к вину охоты мало имевший, катал наверх по лестничным ступеням бочку за бочкой. Дни наступали -- разгульные, бедовые, ликующие. Даже в паролях и ответах-лозунгах чуялось, что готовится нечто. В караулах столицы на оклик "Нетерпеливое!" -- отвечали: "Ожидание!" А на пароль "Великая!" -- отзывались на постах лозунгом: "Перемена!" 5. ДУРА Будь ты хоть трижды император, но если налакался пива с утра пораньше, то всегда будешь озабочен -- куда бы его девать? Для этой цели лучше всего переносная ширма. Но таскать ширму по плац-парадам не станешь. И потому Петр таскал за собой Степана Перфильева, который в публичных местах загораживал его от неуместных взоров. На ветреном плацу строились полки. Из коляски выбрался статс-секретарь Волков, стал наговаривать: мол, объявились в гвардии заговорщики, которые только и ждут удобного часа... -- Что за вранье! -- отвечал Петр, велев Перфильеву заслонить его с наветренной стороны. -- Я хожу по улицам в любое время дня и ночи без охраны. Если бы русские хотели сделать мне зло, они бы давно прибили меня. Но этого же не случилось! Волков сказал, что братья Орловы -- главные зачинщики бунтов в гвардии, а их стоит бояться. -- Перфильев, ты знаешь Орловых? -- А кто ж их не знает? -- Тогда не торчи здесь, а ступай и войди к Орловым в дружбу. Я дам тебе денег. Играй в карты, пей водку и предупреждай об опасности... Чего мне бояться? -- продолжал Петр. -- Скоро я задам всей России такую хорошую трепку, что русским не хватит времени даже выспаться как следует... Он покинул старый Зимний дворец, перебрался в новый -- растреллиевский, хотя стены его были еще в паутине строительных лесов. Но никто не знал, как избавиться от многолетней свалки мусора на Дворцовой площади. Выручил сообразительный барон Корф: -- Завтра утром здесь можно будет гладить белье... Через герольдов оповестили окраины, что никому не возбраняется брать с дворцовой стройки все, что там лежит, и наутро перед Зимним образовалась гладенькая площадь: бедные горожане не только хлам, но даже кучи извести растащили. |
