Молдер и Скалли переглянулись. Опе­редить-то опередили — но само по себе то обстоятельство, что архив пришлось жечь, до­казывало основательность предположений Молдера. Что здесь нельзя было показы­вать чужим глазам? Вряд ли что-то иное, кроме дат рождений, коль скоро весь отдел назывался «Регистрация рождений». Ничем не приметный арканзасский городок Дадли, расположенный в самом сердце Америки — хороший городок, населенный хорошими людьми, — мог бы, по-видимому, прославить­ся редкостным долголетием своих коренных жителей.

К этому времени Молдер и Скалли, зап­росив через Интернет архивы министерства обороны, уже знали, что по крайней мере один житель Дадли, а именно мистер Чей­ко, действительно выглядит явно моложе своих лет. К тому времени, когда коман­дир истребительного звена капитан ВВС Джосайя Чейко был сбит японцами над Новой Гвинеей, неподалеку от горы Маунт­-Гилуве — а случилось это в сорок четвер­том году, — ему было уже сорок шесть. И при том Пола Грэй, родившаяся в Дадли уже после войны, была действительно не внучкой мистера Чейко, а дочерью его. Сам же мистер Чейко шесть месяцев считался пропавшим без вести в джунглях, и вы­жил лишь благодаря тому, что прибился на время к какому-то тамошнему племени, за­терянному в лесистых горах центральной части огромного острова. Каким-то обра­зом он сумел с аборигенами договориться, хотя, как подозревали этнографы, племя это еще не покончило с каннибализмом. Дока­зать данный факт, впрочем, у них не было никакой возможности.

Совершенно непонятно было, однако, что теперь со всем этим делать. Ситуация оказлась дикой, чудовищной и абсолютно невероят­ной. И устроили ее не какие-нибудь зеленые человечки, отнюдь нет — свои человечки, совершенно свои... В некоторой растерян­ности агенты стояли посреди темного, про­горелого помещения, потому что происхо­дящее не укладывалось у них в головах. Подумать только, им, чтобы разобраться, по­надобился всего лишь один день — а длил­ся этот кошмар десятилетиями, и о происходящем наверняка знала большая часть населения Дадли, если не все его жители поголовно. Бред. Полный бред. Ни Гвинея, ни Сахара, ни Конго, ни Сибирь — Аркан­зас. Арканзас!

И тут в кармане Скалли пискнул телефон.

— Да? Агент Скалли слушает!

— Простите... — раздался в трубке дро­жащий голос перепуганной насмерть женщи­ны. — Это Дорис Кернс... Вы помните меня?

— Разумеется, миссис Кернс. Что случи­лось?

— Я у себя дома. Мне нужно поговорить с вами сейчас же.

— Конечно, миссис Кернс. Я сейчас при­еду. У вас все о'кэй?

— Да... Нет. Конечно, нет! Что за дурацкая привычка всегда отвечать на такие вопросы «да». Я боюсь, я очень боюсь, он убьет меня!

— Кто?

Молдер, не дыша, стоял рядом, наклонив голову к Скалли и боясь пропустить хоть слово из того, что говорила Дорис Кернс.

— Мистер... мистер Чейко, — с усилием произнесла Дорис.

— Хорошо, миссис Кернс. Хорошо. Оста­вайтесь дома, заприте все двери и никому не открывайте, кроме нас. Вы поняли?

— Поняла. Только приезжайте скорее.

Скалли спрятала телефон.

— Скалли, езжай к ней, — проговорил Мол­дер, — а я попробую упредить их.

— Как?

— Наведаюсь прямо к куриному богу.

Скалли опоздала.

И Молдер опоздал.

— Я хотел бы видеть мистера Чейко, — сказал он, когда горничная-афро выплыла к нему навстречу, спустившись по лестнице со второго этажа.

На лице горничной изобразилось легкое сомнение.

— Не знаю, сможет ли он принять вас в такое позднее время, — ответила она. — Если он вообще дома.