У Мейнерта разыгрались его нервные тики, но он уже не пытается их скрывать.

Фрейд.  Если даже вы полагаете, что я на ложном пути, то, по‑моему, я имею право на ошибки.

Мейнерт (резко).  Не имеете!

Он встает и становится за спинкой кресла, перед статуей Моисея. Фрейд впервые с начала разговора, опьянев от гнева, осмеливается взглянуть в лицо Мейнерту. Красиво очерченный рот Мейнерта кривит сардоническая улыбка.

Мейнерт.  Вы отвергли мое предложение! Мне вы предпочли Шарко. Вас пугает бедность ученых: ей вы предпочитаете шарлатанство и деньги.

Фрейд (потрясенно).  Деньги? (С гневом.)  Взгляните на меня, господин профессор. И посмотрите на себя.

Мейнерт.  И что это доказывает? Я богат, потому что мой отец имея состояние. Как ученый, я бедняк. А вы, Фрейд, умрете миллионером. За скандал хорошо платят.

Фрейд (уязвлен до глубины души).  Я не позволю вам разговаривать со мной в таком тоне, господин профессор. Не позволю. Я – честный врач.

Мейнерт.  Честный врач стремится лечить своих пациентов.

Фрейд.  Только к этому я и стремлюсь.

Мейнерт.  Это вы‑то хотите их лечить? И как же, гипнозом?

Он, сильно хромая, обходит стол. Подходит к Фрейду, который инстинктивно отступает назад.

Мейнерт стоит перед Фрейдом, сжимая в левой руке рюмку шнапса.

Мейнерт (изображая офицера, подающего команды).  Слушай мою команду! Всем – спать! Слепые, смирно! Прика­зываю – сбросить пелену с глаз! Паралитики, пол‑оборота – направо, вперед, шагом марш! Ать‑два, ать‑два! (Хохочет.)  Вы станете диктатором! Монархом невротиков. (Он перестает хохотать, выпивает рюмку, потом, подойдя к Фрейду, ты­чет указательным пальцем ему в грудь. Грубым тоном.)  А если они любят свой недуг? Вам известно, что такое невроз? Это способ существования. Вы убьете невротика.

Фрейд горько улыбается.

Фрейд (жестким тоном).  Если я всего лишь шарлатан, то я не смогу нанести им большого вреда.

Мейнерт.  Сейчас вы только шарлатан, но станете преступ­ником. Гипноз – это насилие. Вы будете тиранизировать ва­ших больных. Если бы мне предложили выбирать, я бы сто, тысячу раз предпочел безумие рабству. (Передергивается. Моргает. Фрейд смотрит на него с удивлением и недове­рием, почти с ужасом. Пауза.)  Как бы вам хотелось, чтобы я был болен! Столь милой вам истерией a la Шарко! А вы бы меня лечили, своего старого учителя! (Почти с болью.)  Вам не повезло! Я чист как стеклышко. (Хромая, идет по ком­нате.)  Бедные невротики! Кто знает, что вы вложите им в голову?

Фрейд.  Я ничего не буду вкладывать. Я устраню те психозы, которые они сами себе навязывают.

Мейнерт (резко останавливается и пристально смотрит на Фрейда).  Каким образом?

Фрейд.  В состоянии гипноза люди проговариваются: я узнаю причины их тревог и всех психических нарушений…

Фрейд смолкает, прерванный раскатом хохота.

Мейнерт (хохоча).  Лечение светом! Вы внесете свет в наши бедные темные души, и с пением петуха разлетятся тер­зающие нас упыри!

Он подходит к книжному шкафу. На одной из средних полок расставлены коробки из‑под шоколада. Мейнерт снимает одну ко­робку (он тщательно ее выбрал).

Мейнерт.  Взгляните! (Открывает коробку. Фрейд с изумлением наблюдает кишение мерзких насекомых – многоножек, паукообразных – среди которых даже скорпионы.)  Очаровательные зверушки! Бедные крошки, при­дется вам помучиться на солнце. (Пауза.)  Ну как, Фрейд, убивает свет вампиров?

Голос Мейнерта за кадром.  Я, скорее, думаю, что свет их возрождает.

На экране – насекомые, сперва неподвижные на свету, потом они начинают двигаться и вскоре становятся каким‑то невыносимо мерз­ким клубком.

Мейнерт.  Эти насекомые необходимы для моих опытов.