|
Сам Гаргантюа своими руками сделал себе из толстого бревна на колесах охотничью лошадь, из балки от давильного чана - коня на каждый день, а из цельного вяза - мула с попоной, для комнатных игр. Еще было у него около десятка лошадей для подставы и семь почтовых. И всех он укладывал с собой спать. Однажды, в тот самый день, когда отца Гаргантюа посетили герцог де Лизоблюд и граф де Приживаль, в сопровождении пышной и блестящей свиты к нему приехал сеньер де Скупердяй. Откровенно говоря, помещение оказалось тесновато для такого множества гостей, а уж про конюшни и говорить нечего. По сему обстоятельству дворецкий и конюший вышеупомянутого сеньера де Скупердяй, желая узнать, нет ли где тут свободных стойл, обратились к маленькому Гаргантюа и спросили его украдкой, куда бы поставить Строевых коней, ибо они были уверены, что уж ребенок-то им все выложит. Гаргантюа повел их по главной лестнице замка, а затем через вторую залу и широкую галерею они проникли в большую башню; когда же они стали подниматься еще выше, конюший сказал дворецкому: - Обманул нас мальчонка: наверху конюшен не бывает. - Ты ошибаешься, - возразил дворецкий, - мне точно известно, что в Лионе, Бамете {1}, Шиноне и в других местах есть такие дома, где конюшни на самом верху. Наверно, где-нибудь сзади устроен особый выход для посадки. Впрочем, я его еще раз спрошу для верности. И он обратился к Гаргантюа: - Куда ты ведешь нас, малыш? - В стойло, где мои строевые кони, - отвечал тот. - Это совсем близко отсюда: еще несколько ступенек, и все. И тут он, пройдя еще одну большую залу, подвел их к своей комнате и, распахнув дверь, сказал: - Вот она, конюшня. Это мой испанский жеребец, это мерин, это лаведанский жеребец, а это иноходец. - С этими словами он протянул им здоровенную балку. - Дарю вам этого фризского скакуна, - объявил он. - Мне его пригнали из Франкфурта, но теперь он ваш. Это добрая лошадка, очень выносливая. Заведите себе еще кречета, пяток испанских легавых да пару борзых, и вы будете грозой всех зайцев и куропаток. - Святые угодники! - воскликнули те двое. - Вот тебе раз! Что ж ты, милый, дурака валял? - Да разве я кого-нибудь из вас валял? - спросил Гаргантюа. Посудите сами, как в сем случае надлежало поступить дворецкому и конюшему: сквозь землю провалиться от стыда или посмеяться над этим приключением. Когда же они в великом смущении стали спускаться с лестницы, Гаргантюа сказал: - На приступочке песочек. - Что такое? - спросили они. - Откусите дерма кусочек, - отвечал он. - Если нынче нас кто-нибудь захочет вздуть, то это будет напрасный труд, - нас и без того порядком надули, - заметил дворецкий. |
