— А это что такое, Гермиона? — Гарри показал на раздутые сумки — не одну, а целых три, — громоздящиеся на стуле рядом с ней.

— У меня ведь будет больше новых предметов, чем у вас, — ответила она. — Здесь книжки по арифмантике, по уходу за магическими существами, прорицанию, древним рунам, мугловедению...

— Мугловедение-то тебе зачем? — спросил Рон, покосившись на Гарри и закатив глаза. — Ты же муглорождённая! У тебя мама-папа муглы! Ты и так всё знаешь!

— Но это же потрясающе интересно — изучить их с колдовской точки зрения, — серьёзно сказала Гермиона.

— А есть и спать ты в этом году собираешься? — спросил Гарри, а Рон усмехнулся.

Гермиону это не смутило.

— Ещё осталось десять галлеонов, — объявила она, порывшись в кошельке. — У меня день рождения в сентябре, мама с папой дали денег, чтоб я заранее купила себе подарок.

— Как насчёт хорошей книжки? — невинно похлопал глазами Рон.

— Нет, не думаю, — спокойно ответила Гермиона. — Я вообще-то хочу сову. У Гарри есть Хедвига, у тебя Эррол...

— Не у меня, — перебил Рон. — Эррол принадлежит всей семье. А у меня есть Струпик. — Он вытащил ручную крысу из кармана. — Кстати, я хочу, чтоб его осмотрели, — добавил он, поместив Струпика на стол. — По-моему, Египет ему не пошёл впрок. 

Струпик и в самом деле отощал, и усики у него пообвисли.

— Тут недалеко есть магазин магических существ, — сказал Гарри, изучивший Диагон-аллею вдоль и поперёк. — Посмотришь, нет ли у них чего для Струпика, а Гермиона купит сову.

Они расплатились за мороженое, перешли улицу и попали в «Заманчивый зверинец».

Внутри почти совсем не было места. Каждый дюйм стены занимали клетки. В магазине едко пахло и стоял жуткий галдёж: обитатели клеток ухали, квакали, каркали и шипели. Ведьма за прилавком консультировала колдуна по поводу ухода за двусторонними тритонами — Гарри, Рону и Гермионе пришлось подождать. Они стали рассматривать клетки.

Две огромные пурпурные жабы влажно сглатывали, лакомясь дохлыми мясными мухами. У окна гигантская черепаха сверкала панцирем, инкрустированным бриллиантами. Ядовитые оранжевые улитки медленно стекали по стенке аквариума; жирный белый кролик с громким хлопком превращался в шёлковый цилиндр, а затем обратно. Ещё там были кошки всех цветов, очень шумная вольера с воронами, корзина забавных меховых шариков цвета заварного крема — шарики громко гудели, — а на прилавке стояла просторная клетка с гладкими чёрными крысами, которые играли в скакалки, прыгая через свои длинные, голые хвосты.

Владелец двусторонних тритонов удалился, и Рон подошёл к прилавку.

— У меня тут крыса, — сообщил он ведьме. — Она что-то полиняла после Египта.

— Швыряйте на прилавок, — сказала ведьма, доставая из кармана очки в тяжёлой чёрной оправе.

Рон вытащил Струпика из внутреннего кармана и положил рядом с клеткой его соплеменников, которые перестали скакать и сгрудились у решётки, чтобы лучше рассмотреть пришельца.

Как и всё, чем владел Рон, Струпик был подержанный (раньше он принадлежал Перси, старшему брату Рона) и довольно потрёпанный. По сравнению с лоснящимися крысами в клетке бедняга выглядел особенно удручающе.

— Хм, — сказала ведьма, поднимая Струпика. — Сколько ему лет?

— Не знаю, — ответил Рон. — Но он довольно старый. Достался мне от брата.

— Что он умеет? — спросила ведьма, пристально изучая Струпика.

— Э-э-э... — Правда состояла в том, что у Струпика не наблюдалось талантов.

Ведьма перевела взгляд с разорванного левого уха крысы на правую лапку, где отсутствовал один коготь, и громко зацокала языком.