А еще раньше у входа не дежурила пара мрачных старшин, которые при виде «Джурая» сначала подобрались в некое подобие стойки смирно, но при виде «всего лишь» фрегат-капитана снова расслабились.

– Прошу прощения, фрегат-капитан флота… личное оружие надо будет сдать.

– Правила знаем, при себе нет, – весело сообщил Ярослав, однако старшина по-прежнему перегораживал своей тушей проход.

– Еще раз прошу извинить, фрегат-капитан, только по правилам офицер может пройти с одной спутницей. А эта дама…

– А я и есть с одной спутницей, – не меняя тона, отозвался фон Хартманн. – Глаза разуй, мудила, эта «дама» – лейтенант флота!

Старшина выпучил глаза, раскрыл рот и молча сделал шаг в сторону. Ярослав под руку с ван Аллен торжественно прошествовал внутрь, завернул за угол, дожидаясь Герду, и тут же облапал её свободной рукой за талию.

– Но, – пискнула лейтенант Неринг, не пытаясь, впрочем, освободиться, – вы же сказали…

– Это я кретину на входе сказал, – пояснил фрегат-капитан, – а здесь, внутри, правила другие. Если не будет видно, с кем ты пришла, сразу налетит стая… гигантских москитов, жаждущих потыкать хоботком, и вечер будет безнадежно испорчен. Правда, – остановившись на пороге зала, добавил Ярослав, – мы еще довольно рано пришли.

– Рано?!

С точки зрения Герды Неринг ресторанный зал уже представлял собой нечто среднее между полем битвы и назидательным лубком «оргия нечестивцев». Конечно, в её родной деревне тоже имелся трактир, и там иногда случались пьяные драки. Но женщин туда не допускали, не говоря уж о медленных и не очень танцах, слабо связанных с музыкой и местами почти переходящих в занятие сексом стоя. И уж точно не стоя на столе.

– Ну, сквозь табачный дым люстры еще видно даже вензель на потолке. – Ярослав не стал пояснять, что попытка изобразить очередью из пистолета-пулемета символ правящей династии как раз и стала причиной табуирования личного оружия в «Чайке». Удивительно, но из посетителей казино на втором этаже тогда никто не пострадал… по крайней мере, непосредственно от пуль. – …И пьяные в проходе между столиками не валяются. Так что еще довольно все прилично, да. Главное, комиссару-тян это не показывать… и не рассказывать, не доросла она еще до глубинников в естественной среде обитания.

Вопреки опасениям фон Хартманна первая атака пришлась как раз по нему – стоило сделать несколько шагов, как из-за декоративной колонны вывалилась пергидрольная блондинка в синем платье с порванной бретелькой и с воплем «ой, какой красавчик» попыталась повиснуть на Ярославе. Впрочем, сам фрегат-капитан даже отшатнуться толком не успел – Сильвия ван Аллен, не переставая мило улыбаться, сцапала блондинку за горло и «приложила» о колонну.

– Тебя здесь не стояло, сучка крашеная! Усекла?!

Блондинка явно испытывала большие проблемы с речью и дыханием, но смогла часто-часто заморгать.

– Вот и отлично, – обрадовалась главмех. – Вали, пока я добрая. Увижу еще раз – утоплю в гальюне.

– Как ты… резко. – В голосе Герды смешались осуждение и восхищение, с явным перекосом в последнее. Ярослав почувствовал, что теперь к нему прижимаются с обеих сторон.

– Жизнь – злая штука, подруга. Будешь много зевать – последнее из пасти вырвут.