И почему-то именно это убедило Джо, как ничто другое. Сказаться больным — это была знакомая семейная привычка Когда что-то слишком потрясло тебя, по-хорошему или наоборот, всегда было удобно сказаться больным. Она знала это по себе.

Джо нерешительно остановилась в дверях. Вернон снова впал в абстрактные рассуждения. Как необычно он выглядит сейчас — совсем не так, как раньше. Так, словно... словно... — Джо подыскивала слово — словно он вдруг ожил.

Ей стало немного страшно.

Глава 2

Кари Лодж — так назывался дом Миры примерно в восьми милях от Бирмингема.

Уже на подъезде к Кари Лодж Вернона всегда окутывала смутная тоска. Он ненавидел этот дом, ненавидел его незыблемый комфорт, мягкие ярко-красные ковры, холл с креслами, гравюры со сценами охоты, тщательно отобранные и развешанные на стенах в столовой, обилие безделушек в гостиной. Но так ли ненавидел он все эти вещи — или дело было в том, что стояло за ними?

Сейчас он спрашивал себя и впервые пытался честно ответить — не в том ли причина его ненависти, что мама чувствует себя здесь спокойно и безмятежно? Ему больше нравилось смотреть на нее в «Могучих Братьях» как на изгнанницу, потому что он сам чувствовал себя именно так. А она — нет! «Могучие Братья» были для нее как иностранное королевство, в которое она приехала супругой короля. Она чувствовала себя важной там, она была довольна собой. Королевство казалось новым и интересным. Но не было домом.

Мира встретила сына, как всегда, с чрезмерным восторгом. Сейчас это было ему еще неприятнее, чем всегда. На этот раз он не мог притворяться. Когда они были вдали друг от друга, он уверял себя, что любит мать и предан ей. Но стоило оказаться рядом, и эта уверенность испарялась.

Мира Дейер сильно изменилась со времени отъезда из «Могучих Братьев». Она заметно пополнела Ее прекрасные рыжевато-золотые волосы подернулись сединой. Выражение лица тоже стало другим — более сытым, более спокойным. Теперь она очень напоминала своего брата Сиднея.

— Хорошо было в Лондоне? Я так рада! Так чудесно, что мой милый, мой такой взрослый мальчик снова со мной! Я всем тут жаловалась, как я волнуюсь. Матери все такие глупые, правда?

Вернон подумал про себя: «Еще какая правда», но ему сразу же стало стыдно.

— Рад видеть тебя, мама, — пробормотал он.

— Вы в прекрасной форме, тетя Мира, — приветствовала ее Джо.

— Да нет, дорогая, я не очень хорошо себя чувствую. По-моему, доктор Грей не совсем понимает, что со мной. Но я слышала про нового врача, доктора Литтлворта, он только что перекупил практику доктора Армстронга. Говорят, он такой умница! Думаю, у меня шалит сердце, а доктор Грей все несет какую-то чушь про несварение желудка.

Мира оживилась. Тема здоровья всегда была у нее одной из самых любимых.

— Мэри уволена — горничная, помните? Она меня сильно разочаровала. Я сделала это для ее же блага.

Она продолжала в том же духе. Джо и Вернон слушали ее, особо не вникая в смысл сказанного. Они были преисполнены чувства внутреннего превосходства. Слава Богу, что они принадлежат к другому, просвещенному поколению, далекому от всех этих домашних дрязг. Для них открыты двери в новый, прекрасный мир. Они горько и глубоко сочувствовали глупому созданию, счастливо щебечущему перед ними.

Джо думала;

«Бедная, бедная тетя Мира! В ней столько однообразия! Ничего удивительного, что дядя Вальтер с ней скучал. И это не ее вина! Плохое образование, воспитание, убеждающее, что дом для женщины — это все. И вот результат: молодая женщина (ну, по крайней мере, еще не старая) сидит здесь, и все, что у нее осталось — это вести хозяйство, сплетничать, думать о слугах и жаловаться на здоровье.