|
— Задай этот вопрос своей жене, — сказал он. — Ее отец — самый могущественный маг из всех, кого я встречал, или о ком мне доводилось слышать, и она переняла кое-что из его искусства. Я вижу это по её глазам, странным зеленым глазам, в которых таится немало секретов. Эти глаза говорят о её скрытой силе. Тебе повезло, Клив, она сумеет защитить тебя от врагов. — Если она когда и защищала меня, то делала это благодаря своему уму и хитрости, а не с помощью магических заклинаний. Рагнор Йоркский хотел заполучить её в жены, Вильгельм Нормандский — тоже. Надеюсь, ни Рагнор, ни Вильгельм, ни король Ситрик, её отец, не явятся сюда, чтобы спустить с меня шкуру. А теперь все- таки скажи мне, Варрик, как тебе удалось сотворить все это: ужасающий ветер, кромешную тьму, страшное волнение на озере? Варрик поднял странную, покрытую резьбой деревянную палочку, лежавшую у него на коленях. Вблизи было видно, что длины в ней не больше фута и что необычный, состоящий из кругов и квадратов резной узор раскрашен в два цвета: ярко-синий и ярко-красный. — Она принадлежала одному пиктскому вождю, который жил к востоку от озера, в одном дне пути отсюда. Я знал, что в ней сокрыта магическая сила. Эта палочка называется «бурра», так её называли друиды, которые владели ею многие сотни лет и использовали её в своих обрядах. Она очень стара, старше, чем Кальдон, возможно, старше, чем Один и Тор. Я изучал её много лет и познал все её секреты. Когда я колдую, я делаю так, что моя сила перетекает в неё и от этого становится ещё больше. — А как вышло, что от пиктского вождя она перешла к тебе? — Я убил его и забрал её. Вот, подержи её. Клив осторожно взял бурру. Она оказалась тяжелой, такой тяжелой, что от неожиданности он едва её не выронил. Как это возможно, чтобы такая тонкая деревянная палочка была настолько тяжела? И почему Варрик держал её с такой легкостью, будто она ничего не весит? В любом случае, в ней было нечто такое, отчего Клива мороз подирал по коже. — Что ты чувствуешь? — спросил Варрик. — Ничего, разве что она очень тяжелая. Как видно, тот, кто её смастерил, вставил внутрь дерева что-то еще. И он с готовностью отдал бурру своему отцу. Ему не хотелось ни видеть эту странную штуку, ни дотрагиваться до нее. Варрик позвал: — Чесса, прошу тебя, подойди к нам. Я хочу кое-что тебе показать. Чесса, беседовавшая с Ларен, подняла голову, посмотрела на помост, увидела, что Клив сидит совершенно неподвижно, и торопливо подошла к Варрику. — Что тебе угодно, мой господин? — На, возьми, — коротко сказал Варрик и протянул ей бурру. Чесса взяла палочку, успела подумать, что украшающий её узор выглядит довольно необычно, и вдруг, вскрикнув, подбросила её в воздух, потом поймала, схватив всего тремя пальцами. Палочка была легкая как пушинка. Это было странно, потому что на вид она казалась гораздо тяжелее. — Она очень горячая, — с изумлением сказала Чесса, легко, словно перышко, перебрасывая бурру из одной руки в другую. — Очень горячая и совсем ничего не весит. Почему она такая? На вид она кажется очень тяжелой, так что и не поднимешь. — Посмотри на изображенные на ней знаки, Чесса. |
