|
Повязки не надо. Мирана говорила мне, что раны заживают быстрее, если их овевает воздух. Едва Аргана успела наложить немного белой мази на порез, обе женщины почувствовали, что на них упала тень. Чесса обернулась через плечо и вздрогнула, увидев, как Варрик смотрит на свою жену, которая втирала мазь в порезанный палец. — Что ты делаешь, Аргана? — Я как-то порезала палец, хотя совершенно не помню — как. И Чесса дала мне немного целебной мази. На миг на лице Варрика мелькнуло такое выражение, словно у него руки чесались вырвать у неё пузырек с мазью и бросить его в огонь в очаге, однако он только пожал плечами и сказал: — Чесса, я хочу поговорить с тобой. Клив сейчас с Кири и Игмалом — они оба учат её ездить верхом на пони, которого я велел Атолу привезти из Инвернесса. Аргана даже не подняла глаз. Если её палец, втирающий мазь, и замер на мгновение, то это было единственным свидетельством того, что она вообще слышала то, что сказал её муж. — Хорошо, — сказала Чесса, улыбаясь Аргане. — Не забывай, что мазь надо втирать не меньше трех раз в день. Тогда порез заживет очень быстро. А теперь, господин мой Варрик, скажи мне: о чем ты желаешь говорить со мной? Может быть, о чем-нибудь смешном? В твоем Кинлохе не хватает смеха. — Я желаю поговорить с тобой о Кальдоне. Я позвал его сегодня рано утром, но он не явился. — Возможно, Кальдон — не он, а она? — ответила Чесса, и голос её был холоден, как вода горного ручья, бегущего к югу от озера и со всех сторон затененного мшистыми скалами, высокой осокой и густыми ветвями кленов. — Возможно, она просто устала от твоих приказов. — Возможно, — сказал он так же холодно. — Я хочу, чтобы ты прошлась со мной, Чесса. Она кивнула. У неё не было причин для отказа. Этот человек был её тестем, и она будет жить с ним бок о бок до самой его смерти. К сожалению, в настоящий момент он выглядел бодрее того козла, от которого убегала Кири, спеша в надежные объятия Игмала. На мгновение Чессе стало любопытно: в чем заключается его магическая сила? — и она бросила взгляд на бурру, висящую в футляре у него на поясе. Она явственно вспомнила исходивший от неё opnmghrek|m{i холод и пугающий жар, вспомнила, как перед ней, точно наяву, вдруг предстала её мать. Повернувшись к Аргане, она сказала: — Аргана, я ненадолго выйду. Мы с моим тестем идем гулять. Чесса почувствовала, что эти простые слова разгневали Варрика, что он едва сдерживает раздражение, и это её порадовало. Она твердо решила добиться своего — сделать так, чтобы в Кинлохе снова зазвучал смех, чтобы там стало так же шумно и весело, как в любом другом многолюдном жилище. Споры, перебранки, шутки, потасовки, крики детей — вот какой должна быть нормальная жизнь. А с гнетущим холодом и оцепенением, которые принес с собою Варрик, должно быть покончено. — Итак, ты хочешь поговорить о Кальдон? Он продолжал хранить молчание, пока они не отошли туда, где их не смог услышать никто из обитателей Кинлоха. Здесь Варрик наконец заговорил. — Нынче утром выдалась хорошая погода, — сказал он. — Солнечная. Чесса рассмеялась: — Бьюсь об заклад, что это ненадолго. Здесь всегда так. |
