|
Я воспитаю мою Кири честной и прямодушной. Когда она вырастет, она не будет обманывать мужчин. Она молчала. Клив слышал её «учащенное дыхание, видел, как вздымается её грудь, и не мог отвести взгляда от этих высоких полных грудей, вырисовывающихся под платьем. Ему безумно хотелось дотронуться до них, ощутить их вкус. — Уйди, Чесса, — произнес он наконец. — Что же ты стоишь? Не хочешь уходить? Ну что ж, тогда уйду я. Не знаю, в какую игру ты сейчас играешь, но женщины всегда играют с мужчинами в какие-то игры. Скоро у тебя начнутся месячные, и тогда я буду в безопасности, потому что ты выйдешь замуж за Вильгельма. Сказав это, он резко повернулся на каблуках и почти бегом вернулся в дом. — Он желает меня, — вслух сказала Чесса. — Да, он желает меня. * * * — Кири спрашивала меня, как ты можешь быть принцессой, если глаза у тебя не голубые, а волосы не золотые, — сказала Мираиа. — По её мнению, ты совсем не похожа на настоящую принцессу, Чесса. К тому же, малышке Клива не нравится, как ты смотришь на её отца. — И что же ты ей ответила? Объяснила, что я ничего не могу с собой поделать? Ах, Мирана, какой же Клив упрямец! Я ему небезразлична, я это знаю, и он это знает, но все равно отталкивает меня. Причины, побуждающие его делать это, либо неясны, либо нелепы, либо основаны на ложных сведениях. Пожалуйста, скажи ему, что никакая я не принцесса, что во мне так же мало от настоящей принцессы, как в Сайре от настоящей королевы. — Я не могу этого сделать, Чесса, и ты отлично знаешь, почему. Что до Клива, то какими бы ни были причины, по которым он отталкивает тебя — неясными и нелепыми или нет, — ты все равно не сможешь его переубедить. А Кири я ответила, что если принцесса смотрит на её отца с восхищением, то это значит, что её отец происходит из очень знатного рода. — А это правда? — Я ещё не знаю всей правды. Клив только недавно вспомнил свое прошлое. Он помнит, что его отец владел усадьбой Кинлох на западном берегу озера Лох-Несс, что находится в Шотландии, недалеко от торгового города, называемого Инвернесс. Еще он вспомнил своего отчима, человека холодного и безжалостного, жестоко обращавшегося с его матерью. Но соответствуют ли его воспоминания истине? Действительно ли все было так, как он помнит? Когда ты, Чесса, будешь.., ну, скажем, пристроена, Клив, Меррик и Ларен отправятся в Шотландию, туда, где Клив родился, чтобы уладить его дела, если, конечно, будет с кем их улаживать. — А что, с тех пор как Клив уехал из Шотландии, прошло очень lmncn времени? — Да, двадцать лет. Не знаю, на что Клив надеется, но он твердо решил, что вернется в свой дом и посмотрит, что там осталось. У него была мать, старший брат и две сестры. Но человеческая жизнь так непрочна! Возможно, все они уже умерли. — Когда я буду пристроена, — медленно повторила Чесса и улыбнулась. Она знала, как и с кем она хочет пристроиться. И знала, как этого добиться. Пусть даже средства для достижения её цели окажутся неблаговидными — ей это безразлично. Ведь она борется за свое будущее. Чесса положила в рот ещё немного каши, сваренной Уттой, проглотила, запила козьим молоком и спросила: — А что из себя представляла мать Кири? — Сарла? О, это любопытная история. |
