– Мередит!

Дверь в ее спальню была открыта, но свет просачивался не оттуда, а из ванной.

– Мередит…Двадцать минут назад он крепко спал в своей постели. Внезапноего разбудил телефонный звонок. По мелодии вызова он узнал, чтоэто она. Вначале она не могла ничего сказать, только плакала. Еерыдания вызвали у него панику, которая не отступила и до сих пор.

– Мередит!

Через дверную щель лучи света из ванной падали на ковер в коридоре. Этан медленно открыл дверь.

Она сидела на полу в белом махровом халате, прислонившисьспиной к тумбочке. Ее голова была запрокинута назад, глаза закрыты.

Подбородок дрожал. В руке она сжимала мобильный телефон.

Этан хотел сказать что нибудь утешительное, но все слова, которыеприходили ему на ум, прозвучали бы бессмысленно и нелепо. В такиеминуты слова бессильны помочь.

Когда она ему позвонила, ей с трудом удалось выдавить из себяслова. Произошел пожар. Гостиница «Наследие» сгорела до основания. Ее мама… Дальше она поперхнулась, и долгие несколько секундЭтан мог только догадываться, что случилось с ее мамой. В конце концов, Мередит таки подтвердила худшие подозрения Этана: ОливияКупер была мертва.

Склонившись над Мередит, сидящей на полу ванной, Этан поразился ее хрупкости и ранимости.

– Тебе что нибудь принести? – спросил он. – Может, воды?

Он готов был действовать, спасать, помогать. В крови кипел адреналин. Он должен был сделать что то полезное. Если бы Мередитпросто кивнула, он обрел бы миссию: найти стакан, наполнить водой,принести ей.

Но она никак не отреагировала. Она даже не подала виду, что знает о его присутствии. Тогда Этан сел рядом с ней, опершись спинойо ту же самую тумбочку. Он ничего не делал и не говорил. Он просто сидел, упершись взглядом в стену перед собой.

Через несколько секунд она прислонилась к нему. Ее щека прижалась к его плечу. Она открыла глаза, неосмысленно глядя вдаль,но уже не плача. Через рукав рубашки он ощущал тепло ее лица. Так,не двигаясь, они просидели еще несколько минут.

Потом Мередит прошептала:

– Спасибо, что приехал.

Глава 18

Гетц с силой толкнул от себя дверь офиса. Та грохнула о стену, объявляя о его приходе. Под мышкой он небрежно, словно футбольный мяч, зажимал копию Библии Морганов.

– Зачем? – закричал он с порога. – Зачем ты это сделал?

Саймон вздрогнул от появления неожиданного гостя, но, узнавГетца, расслабился, как будто предвидел его визит.

– Ты не мог бы выражаться поконкретнее? – спокойно сказал он,откладывая в сторону утреннюю газету.

Гетц совершил проступок, которому не было прощения. Он прервал утренний ритуал, не изменявшийся с тех пор, как Саймон обосновался в своем офисе в Лас Вегасе – просмотр деловых газет, затем отчеты подчиненных, как личные, так и почтовые (Гетц увиделсверху на столе распечатку своего электронного письма), затем новости от генерального менеджера «Изгоев из Невады» и, наконец,плавание и массаж в эксклюзивном спортклубе.

Все, кто работал на Саймона, знали, что этот ритуал священен. За его малейшее нарушение Саймон выгнал не одну секретаршу и уволил не одного менеджера. В других причинах он ненуждался.

– Ты послал моего мальчика в Пойнт Провиденс, чтобы взорватьгостиницу «Наследие»! – продолжал кричать Гетц. – Я хочу знать, зачем ты это сделал!

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Кого ты отправил вместе с ним? Этот болван неправильно установил таймер. Мой мальчик погиб.

Гетц решил не упоминать об Оливии, хотя ее смерть еще большеразъяряла его, чем собственное поражение перед вечностью.

– Твой сын погиб? – Саймон поднялся из за стола в знак соболезнования.