|
По крайней мере на бабушку смотрели уж как на жертвочку. Затем, что у нас предполагали, то и случилось. Вот как было дело. Бабушка прямо накинулась на zero и тотчас же велела ставить по двенадцати фридрихсдоров. Поставили раз, второй, третий - zero не выходил. "Ставь, ставь!" - толкала меня бабушка в нетерпении. Я слушался. - Сколько раз проставили? - спросила она наконец, скрежеща зубами от нетерпения. - Да уж двенадцатый раз ставил, бабушка. Сто сорок четыре фридрихсдора проставили. Я вам говорю, бабушка, до вечера, пожалуй... - Молчи! - перебила бабушка. - Поставь на него и поставь сейчас на красную тысячу гульденов. На, вот билет. Красная вышла, а zero опять лопнул; воротили тысячу гульденов. - Видишь, видишь! - шептала бабушка, - почти все, что проставили, воротили. Ставь опять на zero; еще раз десять поставим и бросим. Но на пятом разе бабушка совсем соскучилась. - Брось этот пакостный зеришко к черту. На, ставь все четыре тысячи гульденов на красную, - приказала она. - Бабушка! много будет; ну как не выйдет красная, - умолял я; но бабушка чуть меня не прибила. (А впрочем, она так толкалась, что почти, можно сказать, и дралась.) Нечего было делать, я поставил на красную все четыре тысячи гульденов, выигранные давеча. Колесо завертелось. Бабушка сидела спокойно и гордо выпрямившись, не сомневаясь в непременном выигрыше. - Zero, - возгласил крупер. Сначала бабушка не поняла, но когда увидала, что крупер загреб ее четыре тысячи гульденов, вместе со всем, что стояло на столе, и узнала, что zero, который так долго не выходил и на котором мы проставили почти двести фридрихсдоров, выскочил, как нарочно, тогда, когда бабушка только что его обругала и бросила, то ахнула и на всю залу сплеснула руками. Кругом даже засмеялись. - Батюшки! Он тут-то проклятый и выскочил! - вопила бабушка, - ведь эдакой, эдакой окаянный! Это ты! Это все ты! - свирепо накинулась на меня, толкаясь. - Это ты меня отговорил. - Бабушка, я вам дело говорил, как могу отвечать я за все шансы? - Я-те дам шансы! - шептала она грозно, - пошел вон от меня. - Прощайте, бабушка, - повернулся я уходить. - Алексей Иванович, Алексей Иванович, останься! Куда ты? Ну, чего, чего? Ишь рассердился! Дурак! Ну побудь, побудь еще, ну, не сердись, я сама дура! Ну скажи, ну что теперь делать! - Я, бабушка, не возьмусь вам подсказывать, потому что вы меня же будете обвинять. Играйте сами; приказывайте, я ставить буду. - Ну, ну! ну ставь еще четыре тысячи гульденов на красную! Вот бумажник, бери. - Она вынула из кармана и подала мне бумажник. - Ну, бери скорей, тут двадцать тысяч рублей чистыми деньгами. - Бабушка, - прошептал я, - такие куши. |
