– Ах, вот оно что, – Райан улыбнулся, хотя и с некоторым усилием. Он позволил себе забыть самое главное об иезуитском ордене: они знают всех, через кого могут разузнать практически что угодно. Время от времени каждый человек нуждается в совете, и многие прибегают к помощи священнослужителей. И нет лучших советчиков, чем иезуиты, прекрасно образованные, хорошо знающие мирские дела и в то же время далёкие от них… большую часть времени. Как и все священники, они прекрасные слушатели. Орден иезуитов настолько преуспевает в сборе информации, что однажды госдепартамент поручил своим дешифровальщикам разгадать его код. И когда это удалось, в госдепартаменте очень были удивлены, возможностями иезуитов.

Основав орден, Игнатий Лойола поставил перед ним две задачи: рассылать по всему свету миссионеров и строить школы. И в том, и в другом иезуиты преуспели.

Те, кто окончил иезуитские учебные заведения, несли на себе печать их влияния.

В их колледжах и университетах наравне с обычными науками преподавали философию, теологию и этику, стремясь свести к минимуму все низшие инстинкты и отшлифовать интеллект. Интеллектуальные способности отца Райли были хорошо известны, с его мнением учёного многие считались, а кроме того, у него был и большой моральный авторитет.

– На нас можно положиться, Джек, – кротко выговорил Райли. – Вряд ли вы заподозрите, что среди нас может оказаться коммунистический агент. Итак, заинтересованы ли вы в этой работе?

– Не знаю, – признался Джек, уставясь на своё отражение в окне. – Это значит, что я смогу меньше времени быть со своей семьёй. А мы ожидаем второго ребёнка этим летом.

– Поздравляю. Это хорошая весть. Я знаю, что вы человек семейный. Эта работа потребует известной жертвенности, но вы для неё подходящий человек.

– Вы так думаете?

– Не все, кто там работает, мне по душе, а вот таких, как вы, там надо бы побольше. Джек, у вас хорошие мозги, вы умеете принимать верные решения. Но ещё важнее то, что вы – хороший человек. Я знаю, что вы честолюбивы, но у вас есть моральные ценности. И я один из тех, кто считает, что таковые все ещё кое‑что значат в этом мире, как бы мерзко в нём ни обстояли дела.

Секунду помолчав, Райан сказал:

– Мне надо найти этих мерзавцев, отец.

– Насколько вы продвинулись к тому, чтобы поймать их?

– Не то, чтобы очень,.. – сказал Джек и запнулся, сообразив, что нельзя было этого говорить. – Здорово вы меня…

– У меня этого и в голове не было, – искренне сказал Райан. – Мир стал бы лучше без этой публики. У них что‑то не в порядке с мозгами. Трудно понять, как кому‑то приходит в голову желание причинить боль ребёнку.

– Отец, их совсем не обязательно понимать. Важно знать, где и как их поймать.

– Это дело полиции и суда. На то у нас и законы, Джек, – сказал Райли, и в голосе его прозвучала укоризна.

Райан снова посмотрел на своё отражение в окне, как бы не узнавая себя.

– Вы, отец, хороший человек, но у вас никогда не было детей. Я, может быть, готов простить тех, кто покушается на меня, но на мою дочь – нет, никогда! Если я их найду… Черт, конечно, я не смогу!.. Но мне очень хотелось бы, – сказал он уже не столько Райли, сколько своему отражению в окне.

И в глазах отражения читалось согласие: «Да».

– Ненависть – плохое чувство. Она может ударить по вас самому, она может привести к перерождению вашей личности.

Райан отвернулся от окна – тот, кого он там увидел, странным образом беспокоил его.

– Не исключено, что это уже произошло, – сказал он.

Глава 19

ДАННЫЕ

Эта магнитофонная запись была особенно скучной.