АТГ могла бы и не спешить, но чем дольше все это тянулось, тем больше был риск, что там, в доме, что‑то заподозрят. Они понемногу начали подтягиваться к дому – осторожно, используя каждое прикрытие, – пока не оказались в пятнадцати метрах от него. Глаза их насторожённо шарили по окнам, но те были мертвы.

«Неужели все спят?» Командир группы стремглав одолел дворик и скрючился под окном с револьвером наготове. Он прикрепил к окну микрофон и надел наушники.

Через мгновение он сообщил по радио: «Телевизор включён. Голосов не слышно. Что‑то там ещё – не могу определить». Знаком он приказал своей группе подтянуться к дому. Короткими, стремительными перебежками, один за другим, они пересекали дворик и скапливались возле стен дома. Через три минуты группа была готова к штурму.

– Командир группы, – затрещало радио. – Это лейтенант Хабер. У нас тут один говорит, что фургон выехал отсюда что‑то без четверти пять. Как раз когда в полицию поступило сообщение, и она начала радиопереговоры.

Командир группы махнул рукой, давая знать, что понял сообщение, и в то же время продолжал действовать так, словно никакого сообщения не было. По его сигналу одновременно раздались два выстрела – дверь слетела с петель. Но она ещё не успела грохнуться на землю, как командир был уже внутри дома – с револьвером наготове. Никого. Пригнувшись, на полусогнутых ногах, словно исполняя некий зловещий танец, группа рассыпалась по дому. Все это заняло не более минуты. И вот по радио прозвучало сообщение: «В доме пусто».

Командир группы появился в дверном проёме, стянул с лица чёрную маску и просигналил обеими руками отбой. Лейтенант и старший агент ФБР бросились через улицу.

– Ну?

– Вам это понравится, – сказал командир, отирая пот с лица.

– Входите.

На столе в гостиной стоял портативный цветной телевизор.

Пола почти не было видно из‑за бесчисленного числа коробок, в которые в Мак‑Дональде пакуют еду, а в раковине на кухне были аккуратно составлены бумажные стаканчики – штук пятьдесят, не меньше. Одна из спален была превращена в арсенал. Тут был американский пулемёт М‑60 с двумя ящиками патронов – по двести пятьдесят штук в каждом, – дюжина штурмовых винтовок АК‑47 (три из них разобраны для чистки) и винтовка со скользящим затвором и оптическим прицелом.

На дубовом комоде стояло радио со сканирующим устройством – один из его индикаторов был настроен на волну полиции графства Ховард. В отличие от ФБР, полиция не зашифровывала свои радиопереговоры. Агент ФБР вышел на улицу и направился к своей машине. Связавшись по радио с Биллом Шоу, он доложил ему обстановку.

– Значит, они прослушивали переговоры полиции и, как только… Смылись, значит, – подытожил Шоу.

– Похоже на то. Местные тут дали описание фургона. Одно утешение – они так спешили смыться, что оставили тут кучу оружия. Они, вероятно, в панике теперь.

Есть у вас что‑нибудь новое?

– Ничего хорошего.

Шоу находился в комнате номер 5005, где располагался командный центр «срочного реагирования». Он знал о попытке французов ликвидировать тренировочный лагерь АОО. «Итак, опять им удалось улизнуть. Везёт же им…» подумал он.

– О'кей, – сказал он агенту. – Я переговорою с полицейским управлением.

Эксперты уже выехали к вам. Оставайтесь и действуйте в контакте с местной полицией.

– Вас понял. Отбой.

* * *

Работники службы безопасности были уже на месте. Джек увидел несколько машин возле бассейна, в который налили воду всего два дня назад, а возле подъездной дороги стоял фургон – судя по всему, с аппаратурой связи.