|
– Оставьте свой сарказм при себе, Вулф. Я понимаю, у вас в Нью Йорке такие шуточки идут на ура, но здесь, в глубинке, мы проживем и без них. Если убил Гудвин, то мотив у него, конечно, был. Так сразу я назвать его не могу, но выбирать есть из чего. Вы любите деньги. Что если секретарь Лисон стоял кому то поперек дороги, а этот кто то пришел к вам и предложил кругленькую сумму за то, что вы поможете от него избавиться? Он знал, что вы с Гудвином приглашены сюда, и возможностей у вас будет предостаточно. Вы согласились и поехали. Так что сходить с ума ни Гудвину, ни вам было вовсе не обязательно. – Пф ф, – выдохнул Вулф. – Во время следствия, мистер Колвин, дикие предположения, конечно, имеют место, я не спорю, но пока нет хотя бы намека на доказательства, языком попусту лучше не молоть. Это бред сивой кобылы. Мое заявление у вас есть. Можете, если хотите, и дальше распалять свое богатое воображение, но меня от этого увольте. Давайте не будем ходить вокруг да около. Вы считаете, что я лгу? – Да! – Ну, тогда нам говорить больше не о чем. – Вулф поднялся со стула, который едва ли поддерживал его седалище более чем на 80 процентов. – Я буду у себя. Дальнейшее общение с вами меня интересует только в том смысле, что я жду, когда нам будет позволено ехать домой. Мистер Гудвин вам тоже больше не нужен: его рассказ у вас есть. Пойдемте, Арчи. – Он тронулся с места. – Минуточку! – повелительным тоном сказал Колвин. – Я еще не закончил. Вы к своему заявлению больше ничего не хотите добавить? Вулф, уже сделав один шаг, остановился и повернул голову. – Нет. – Вы упомянули примечательный инцидент, как вы его называете. А не имел ли место другой примечательный инцидент, о котором вы умолчали? – Нет. Другого я не помню. – Никакого? – Нет. – А вы не считаете примечательным то, что вы, приехав сюда готовить форель для посла Келефи, – вы ведь за этим сюда приехали? – когда вам сегодня принесли корзинки с уловом, и вы с поваром почистили рыбу, не взяли ни одной рыбешки из корзинки посла? Той форели, которую он поймал сам? Вы не считаете, что это примечательный факт? Плечи Вулфа поднялись примерно на четверть дюйма и снова опустились. – Да вроде нет. – А я считаю. – Колвин перешел в атаку с каким то остервенением. – Повар Самек говорит, что на каждой корзинке была табличка с фамилией. Рыбу из них выбирали вы. В корзинке Брэгэна было десять рыбин, и вы взяли девять. У Ферриса было десять, и вы взяли шесть. У Паппса – семь, и вы взяли пять. У посла Келефи было восемь, достаточно крупных, но вы не взяли ни одной. Они так и лежат на кухне, Самек мне показывал. Насколько я могу судить – форель как форель. Вы не станете этого отрицать? – О, нет. – В глазах Вулфа мелькнул огонек. – Но вы можете мне сказать, каким образом этот факт связан с расследуемым вами убийством? – Не знаю. Но я считаю этот факт примечательным, а вы о нем не упомянули. – Колвин повернул голову в сторону. – С вашего позволения, посол Келефи, – вы знали, что Вулф не взял ни одной пойманной вами рыбешки? – Нет, мистер Колвин, не знал. Для меня это сюрприз. – А в чем причина, вы не знаете? Вам ничего не приходит в голову? – Боюсь, нет. – Посол повернул голову, бросил взгляд на Вулфа и снова повернулся к прокурору. – Думаю, мистер Вулф сможет объяснить сам. – Конечно, сможет. Так как, Вулф? В чем дело? Вулф покачал головой. – Свяжите это как нибудь с убийством, мистер Колвин. |
