|
Меня всегда смущает, когда приходится говорить с человеком, глядя на него снизу вверх. Арчи? Я пододвинул кресло коренастому верзиле шести футов ростом, не рассчитывая на благодарность, и, само собой, ее не услышал. Руководители делятся на два типа: одни умеют говорить спасибо, другие – нет, и мистера Брэгэна я уже расклассифицировал. Но поскольку Вулф выдал ему разок насчет церемоний, я решил, что могу тоже попробовать, и сказал: «Не стоит благодарности». Он не расслышал. Холодный пронзительный взгляд серых глаз нацелился на Вулфа. – Мне понравилось, как вы разделались с Колвином, – заявил он. – А мне – нет. Я хочу домой. Если я поговорил с человеком, который мог дать мне то, что я хочу, но не дал, значит, я опростоволосился. Надо были к нему подмаслиться. Тщеславие – могучая вещь. – Он болван. – Не согласен. – Сегодня у Вулфа было явно поперечное настроение. – Я считаю, что, в общем, он справился неплохо. Для мелкого чиновника из глубинки он держался против вас с мистером Феррисом просто молодцом. – Ба. Он болван. Додуматься, что кто то из нас преднамеренно убил Лисона. Это такая нелепица, что только болван может говорить о ней всерьез. – Не большая нелепица, чем история о том, как браконьеру, прихватившему у вас полено вместо тросточки, вдруг ни с того ни с сего взбрело в голову убить им человека. Застигнутые браконьеры не убивают, а убегают. – Ну, пусть, не браконьер, – резко сказал Брэгэн. – И никто из нас. Но одному богу известно, что теперь станется с моими планами. Если это дело не распутать немедленно, может случиться все, что угодно. Лисона убили в моем доме. Госдепартамент может указать мне на дверь, но это еще не самое страшное. Страшно, если посол Келефи не захочет больше иметь со мной дела. Он грохнул кулаком по подлокотнику кресла. – Оно должно быть раскрыто НЕМЕДЛЕННО! Но, видит бог, ничего же не выйдет, если они будут и дальше так копаться. Вулф, я о вас кое что слышал, и только что звонил одному своему компаньону в Нью Йорк. Он говорит, что вы порядочный человек, классный профессионал и берете баснословные гонорары. Но это – черт с ним. Если следствие затянется, если мои планы рухнут, я потеряю в тысячу раз больше, чем самый крупный гонорар, который вы когда нибудь видели в своей жизни. Я хочу, чтобы за это дело взялись вы. Найдите, кто убил Лисона, и чем скорее, тем лучше. – Сидя на одном месте? – скучающим голосом сказал Вулф. – Не смея шагу ступить дальше веранды? Еще одна нелепица. – Да нет, все будет в порядке. Джессел, генеральный прокурор, будет здесь через пару часов. Мы хорошо с ним знакомы, я финансирую его выборы по мелочи. Я с ним поговорю, он прочитает ваше заявление, задаст пару вопросов, если захочет, и отпустит. Здесь есть аэродром, в двенадцати милях отсюда, там у меня самолет. Вы с Гудвином полетите в Вашингтон и займетесь делом. Я дам вам фамилии кое каких людей, они смогут вам помочь, а сам позвоню их предупредить. Мне кажется, кто то давно хотел прикончить Лисона, и решил это сделать именно здесь. Найдите его быстренько и накройте. Я не говорю – как, это ваше дело. Ну, что? – Нет, – резко сказал Вулф. – Почему нет? – Мне это не нравится. – К черту, нравится или не нравится. Почему нет? – Я обязан отчитываться о своих действиях, мистер Брэгэн, но не перед вами, а перед самим собой. Но раз уж я ваш гость… Я полетел бы самолетом только в самой безвыходной ситуации, а она у меня сейчас не такова. И потом, я хочу домой, а мой дом не в Вашингтоне. |
