– Ты так думаешь? Не прошло и двадцати минут, как я вышел от Уилкса. Я спросил его насчет Бурроу. Он сказал мне, что в твоем расследовании нет позитивного отправного пункта, – Джерри легко присвистнул, – и что вся история рассосется, как дым в воздухе. Как же привести к одному знаменателю твои предположения и его слова?

– Кто хочет, сможет, – сухо ответил Бэньон.

Фарнхэм потер одну ладонь о другую.

– Можно ли рассматривать твое предположение как основу для статьи?

– Нет, черт побери! – слова эти вырвались у Бэньона прежде, чем он отдал себе отчет в их значении.

Опять время ушло впустую. Если хочешь оставаться честным человеком, это всегда стоит немало...

Фарнхэм не написал очерка о том, что узнал, но он отдал материал сотруднику, который писал политические передовые, и у того статья вышла на славу! Резкая, с сарказмом, о противоречивости мнений сотрудников комиссии по уголовным делам. В ней содержался намек на то, какими методами город должен бороться с откровенными гангстерами. Конечно, подобным элементам кое что прощается – так повсюду, и с этим приходится мириться, но для убийства Карровэй был вызван особый «специалист» из Детройта. Не хватало только почетного эскорта, каким его забыла снабдить полиция. И в этом свете следствие по делу Карровэй ведется неуверенно, особенно в связи с тем, что энергичность действий полиции находится в прямой взаимосвязи с давлением, оказываемым на нее гангстерами и политическими бонзами.

Это была сильная статья! И намного острее, чем если бы в ней просто напросто излагались факты.

Уилкс в бешенстве бегал по кабинету и ругался так громко, что это сделало бы ему честь во дворе любой казармы. Он стучал кулаком по столу, и все таки во время этой искусно разыгранной сцены Дэв подметил в нем какую то скованность, чертовски напоминавшую страх.

– По какому праву ты сообщил репортеру имеющиеся у нас факты? – уже в пятый раз выкрикнул Уилкс.

Дэв сохранял полное спокойствие.

– Я поступил неосмотрительно – но почему столько шума? Все можно выяснить...

– Я не хочу, чтобы проблемы полиции дискутировались в прессе! – кричал Уилкс, бегая по комнате.

– Но ведь никакой проблемы не существует. Я написал отчет и передал его вам. Вы сказали мне, что расследованием займется кто нибудь из парней Джонсона. Вот и все, что я сообщил Фарнхэму. Вы же ему незадолго до нашего разговора объявили, будто в моей версии нет и капли правдоподобия. Вы говорили с Фарнхэмом, лейтенант, или нет?

– Черт побери, он, конечно, все наврал! – на лице Уилкса показалась улыбка, не совсем естественная, правда. – Дэв, – начал он совсем другим тоном. – Знаешь ли ты из своего опыта случай, чтобы эти Богом проклятые писаки не наврали?

– Разумеется, они ошибаются, – сказал Бэньон, точно зная, что Уилкс лжет. – Значит, ты подал Фарнхэму идею, будто мы тут пытаемся что то скрыть? А разве мы так поступаем? – Терпение понемногу оставляло Бэньона. Он хотел услышать от Уилкса хоть капельку правды.

– Никогда! – кулак Уилкса с треском опустился на стол, что должно было изображать справедливый гнев. – Как ты можешь объяснить, что в тебе зародилась хотя бы тень подозрения?

– Я был взбешен, – сказал Бэньон. – Взбешен, что кому то не понравилось, как я веду расследование по делу Карровэй.

Тишина в кабинете несла в себе что то устрашающее, пока Уилкс вдруг не проговорил:

– Не будем детьми, Дэв. Ты получаешь свои предписания, я – свои.

– Мне можно идти? – И так как ответа не последовало, Дэв вышел из кабинета и вернулся на свое рабочее место. Нейл и Кармоди обсуждали статью в «Экспрессе», при виде Бэньона они умолкли.