Лодка вышла на открытую воду, и впереди я увидела огни гостиницы, где провела предыдущую ночь, и тонкий луч маяка на Обезьяньем острове.

– Бедные обезьяны, – вздохнула я и рассказала ей, как смотрела на них из гостиницы.

Глаза у матери вспыхнули.

– Знаешь их историю? Первые обезьяны были выпущены на остров после того, как их использовали для разработки вакцины против полиомиелита. Это были уцелевшие – кто не умер и кого не парализовало. Так что в награду их сделали аттракционом для туристов.

Мы подплыли ближе. Боб сидел на камне, глядя в никуда. Другая обезьяна, помельче, висела на ветке дерева и наблюдала за нашим приближением. Мае издала языком странный цокающий звук, и Боб встал. Он подошел к камням на краю острова. Вторая обезьяна спрыгнула со своего дерева и заковыляла следом.

То, что произошло дальше, описать трудно. Мама с Бобом как будто побеседовали через разделяющую их полоску воды, хотя не было произнесено ни слова. Вторая обезьяна в беседе не участвовала, как и я.

– Хорошо, – сказала мае спустя несколько минут и снова посмотрела на Боба.

Затем она направила велосипед к невидимому со стороны гостиницы краю острова. Мы коснулись дна в нескольких метрах от берега. Она дошла до суши вброд, двигаясь так изящно, что вода даже не плеснула. Я сидела и смотрела, мне очень хотелось крикнуть что‑нибудь ободряющее, но я не издала ни звука.

Когда мае добралась до берега, Боб уже ждал ее. Он обхватил ее руками за шею, а ногами за талию. Вторая обезьяна взобралась ей на плечи и тоже уцепилась за шею. Она двинулась по воде обратно, на сей раз медленнее. Обезьяны таращились на меня своими яркими любопытными глазками. Мне хотелось поприветствовать их, но, пока они забирались в лодку, я помалкивала. Они уселись на полу в кормовой части.

Мы покинули заводь так же тихо, как и прибыли сюда.

Меня охватил невыразимый трепет. Я обрела не только мать – я нашла героиню и двух обезьян в придачу.

Оказалось, на самом деле его звали не Боб, а Харрис.

Позже в тот же вечер мама с Харрисом сидели в гостиной, дорабатывая детали. Вторая обезьяна, Джоуи, перекусила яблоками и подсолнечными семечками и отправилась спать в гостевой домик.

Мае с Харрисом общались жестами, движениями глаз, хрюканьем и кивками. Закончив обсуждение, они обнялись, и Харрис кивнул мне, направляясь в гостевой домик.

– Как ты научилась разговаривать с обезьянами? – спросила я.

– Ну, у нас здесь и раньше бывали обезьяны. – Она поднялась и потянулась. – Одни – брошенные домашние питомцы, другие – с Обезьяньего острова. Ты же понимаешь, гостиница пришлет Харрису и Джоуи замену. Всегда присылает.

Об этом я не думала.

– Тогда мы сможем спасти и новых?

– Смотря от чего это зависит. – Она потерла глаза. – Некоторым на острове нравится. Джоуи мог бы быть там совершенно счастлив. Но Харрис ненавидел остров, а Джоуи не хотел оставаться один.

– Ты научишь меня разговаривать с ними?

– Конечно. Это займет некоторое время, но не столько, сколько требуется, чтобы выучить французский или испанский.

– Я хочу, чтобы Харрис был моим другом. – Я представила, как бы мы прогуливались, держась за руки и беседуя, может, даже катались на водном велосипеде.

– Он обязательно будет – некоторое время. – Мае пристально посмотрела на меня. – Ты же понимаешь, что он не может здесь остаться.

– Почему?

– Во‑первых, это небезопасно. Кто‑нибудь может их увидеть, и тогда нам придется разбираться с гостиницей. Ты еще не знаешь, насколько маленький этот город.