|
А я не большой любитель гортензий. С дерева неподалеку слышалось ритмичное птичье пение «ги-и-и-и-и», будто пружину в механизме заводили. Мы называли это заводной птицей. Название придумала жена. Настоящего названия я не знаю. Не знаю и как эта птица выглядит. Но невзирая на это, заводная птица каж-дый день прилетала на деревья неподалеку, чтобы опять завести пружину в нашем тихом мирке. Почему я специально должен идти на поиски кота, подумал я, слушая голос заводной пти-цы. А даже если бы я и нашел кота, что мне делать дальше? Прочитать ему лекцию о том, что он должен вернуться домой? Или попросить: мол, все так волнуются, не вернешься ли ты домой? Ну и ну, подумал я. На самом деле – ну и ну. Почему не дать коту возможность идти, куда ему хочется, и жить, как ему хочется? Мне уже тридцать лет, и что я здесь делаю? Стираю, при-думываю ужин и ищу кота. Раньше, подумал я, я тоже был толковым человеком, у которого были мечты. В старших классах я прочитал автобиографию Кларенса Дарроу и решил стать адвокатом. У меня были не-плохие отметки. В третьем классе старшей школы я занял второе место в голосовании «Он ста-нет самым важным человеком». Я поступил на юридический факультет в сравнительно прилич-ный университет. В какой момент я все испортил? Я подпер щеки руками, облокотившись о кухонный стол, и стал размышлять о том, когда и где стрелка компаса моей жизни начала врать. Но понять я этого не мог. По крайней мере, ниче-го подходящего не шло на ум. Никакого перелома, связанного с политическими движениями, ни разочарования в университете, никаких особых проблем с девчонками. Я жил совершенно обычной жизнью. И когда подошло время оканчивать университет, я вдруг осознал, что перестал быть таким, как прежде. Наверное, в самом начале это расхождение было таким мизерным, что его просто было не видно. Но с течением времени оно становилось все больше и больше, и наконец я оказался на границе, за которой уже не было изначального. Если взять для примера Солнечную систему, сейчас я, должно быть, нахожусь где-то между Сатурном и Ураном. Еще чуть-чуть, и будет ви-ден Плутон. Что же меня ждет дальше, подумал я. В начале февраля я бросил работу в юридической конторе, в которой работал уже давно, однако на это не было никакой особой причины. Не могу сказать, чтобы мне не нравилась моя работа. Пусть от такой работы сердце и не замирает в восторге, но зарплата была неплохой, а атмосфера в офисе – вполне дружелюбной. Если описать мою роль в этой конторе парой слов, то я был клерком на побегушках. Я считаю, что хорошо выполнял эту работу. Наверное, странно такое говорить о себе са-мом, но я довольно компетентный человек, когда речь заходит об исполнении практических офисных поручений. Я быстро схватываю, проворно двигаюсь, не жалуюсь, реально смотрю на вещи. Поэтому, когда я сказал, что хочу уволиться, главный адвокат – наша контора принадле-жала отцу и сыну, так вот я сказал об этом отцу, – предложил даже увеличить мне жалованье, чтобы я остался. Однако я все-таки уволился. Я и сам не очень понимаю, по какой причине уволился. У ме-ня не было никаких особенных идей или перспектив после увольнения. Еще раз усесться дома, чтобы подготовиться к экзамену по праву, казалось довольно утомительным, к тому же мне во-все не хотелось становиться адвокатом. За ужином я выпалил жене: «Я хочу уволиться», на что она ответила: «Ясно». Я не очень понял, что означало это ее «ясно», однако после этого она какое-то время молчала. Я тоже молчал. Наконец она сказала: «Хочешь уволиться, надо уволиться. Это же твоя жизнь, ты должен поступать так, как хочешь». Сказав это, она принялась палочками отделять рыбные кости. Жена работала администратором в школе дизайна, неплохо зарабатывала, к тому же пе-риодически получала заказы на иллюстрации от своего знакомого редактора, что тоже приноси-ло хороший доход. |
