|
Он грустно улыбнулся. - Вот уже два часа я занимаюсь тем, в чем упрекаю своих родителей - исповедуюсь. Значит, я не столь силен, как думал. Пора объясниться. Рассказывая об отце с матерью, я словно пытался облегчить душу. Каждый из них хочет убедить себя в своей правоте. Каждый хочет жить в согласии с самим собой. Ты отдаешь себе отчет, что я знаю тебя всего два месяца и встречаемся мы только шестой раз? Я поклялся ничего не рассказывать тебе, а ты, оказывается, в курсе всех наших семейных секретов. - Ты жалеешь об этом? - Я предпочел бы сохранить их для себя. - Ты мне не доверяешь? - Доверяю. Но когда начинаю думать, мне кажется, что никому нельзя доверять. - Ты пессимист, Андре. Он заставил себя улыбнуться. - Напрасно ты так думаешь. Я стараюсь жить без иллюзий, хотя их у меня больше, чем у кого бы то ни было. Преподаватель литературы считает меня циником, поэтому я ни разу не получил хорошей отметки за сочинение. - Ты пишешь то, что думаешь? - Да, и мне безразлично, что он поставит. Твой отец католик? - Нет. Мама католичка, вернее, была. До восьми лет я каждое воскресенье ходила с ней в церковь. - Учитель упрекает меня в том, что я пренебрегаю духовными ценностями, не проявляю интереса к Библии и евангелиям и увлекаюсь исключительно языческой мифологией. По его мнению, это пробел в моем образовании. Знаешь, я никогда не был в церкви и даже не представляю, как там себя вести. - А твои бабушка с дедушкой? - Бабушка ходит к мессе каждое утро, а дедушка был неверующим. - Ей сделали операцию? - Чуть не забыл. Как раз из-за этого и произошла новая ссора. В понедельник во время обеда зазвонил телефон. Трубку снял отец. - Да... Да, это я, мадмуазель... Алло!.. Пелегрен? Я уже начал беспокоиться и собирался звонить тебе. Понимаю, да... И что?.. Меня это не удивляет... Два?.. Да, конечно, правильно, что прооперировали... Я пошлю ей, цветы, а она будет упрекать меня в том, что я транжирю деньги... Позвонишь завтра?.. Мне будет спокойнее... Кто знает... Спасибо... Мать смотрела на него вопрошающим взглядом. - Пелегрен, - сказал он, снова садясь за стол. - Сегодня в семь утра бабушку оперировали и удалили два камня из желчного пузыря. В десять она пришла в сознание и попросила чашку кофе. - Почему ты мне ничего не сказал? - Пелегрен звонил в субботу утром. В тот день у меня не было случая рассказать тебе, а вчера я об этом больше не думал. - А ты знал, Андре? - Да, мама. И тогда она посмотрела на нас так, словно обвиняла во всех смертных грехах. - Тягостное, должно быть, впечатление. - Когда я прихожу домой, мне кажется, что я попадаю в замкнутый мир, где все - и слова, и жесты, и взгляды приобретает совершенно другой смысл. Как в аквариуме: рыбки открывают рот, а никаких звуков не издают. Все трое, мы следим друг за другом, не зная, что произойдет через час. Внешне вроде бы тихо-мирно, но достаточно одной безобидной фразы, чтобы воздух вдруг накалился. Вторник прошел без приключений. Весь день мать оставалась дома. По-моему, она ничего не пила, как, впрочем, и накануне. |
