Как буркой, ельником покрыта,

         Соседних гор она черней.

         Тропинка желтая прорыта

         Слезой отчаянья по ней;

         Она ни мохом, ни кустами

         Не зарастает никогда;

         Пестрея чудными следами,

         Она ведет… бог весть куда?

         Олень с ветвистыми рогами,

         Между высокими цветами,

         Одетый хмелем и плющом,

         Лежит полуобъятый сном;

         И вдруг знакомый лай он слышит

         И чует близкого врага:

         Поднявши медленно рога,

         Минуту свежестью подышит,

         Росу с могучих плеч стряхнет,

         И вдруг одним прыжком махнет

         Через утес; и вот он мчится,

         Тернов колючих не боится

         И хмель коварный грудью рвет:

         Но, вольный путь пересекая,

         Пред ним тропинка роковая…

         Никем незримая рука

         Царя лесов остановляет,

         И он, как гибель ни близка,

         Свой прежний путь не продолжает!..

17

         Кто ж под ужасною горой

         Зажег огонь сторожевой?

         Треща, краснея и сверкая,

         Кусты вокруг он озарил.

         На камень голову склоняя,

         Лежит поодаль Измаил:

         Его приверженцы хотели

         Идти за ним – но не посмели!

18

         Вот что ему родной готовил край?

         Сбылись мечты! увидел он свой рай,

         Где мир так юн, природа так богата,

         Но люди, люди… что природа им?

         Едва успел обнять изгнанник брата,

         Уж клевета и зависть – всё над ним!

         Друзей улыбка, нежное свиданье,

         За что б другой творца благодарил,

         Всё то ему дается в наказанье;

         Но для терпенья ль создан Измаил?

         Бывают люди: чувства – им страданья;

         Причуда злой судьбы – их бытие;

         Чтоб самовластье показать свое,

         Она порой кидает их меж нами;

         Так, древле, в море кинул царь алмаз,

         Но гордый камень в свой урочный час

         Ему обратно отдан был волнами!

         И детям рока места в мире нет;

         Они его пугают жизнью новой,

         Они блеснут – и сгладится их след,

         Как в темной туче след стрелы громовой.