|
Нилд безмятежно сунул руку за борт коричневого сюртука и выудил оттуда сложенный лист. - Что ж, если ты желаешь видеть мой пропуск - вот он. - Квакер развернул документ и положил на стол перед майором. - Я ни в коем случае не возражаю, - прогнусавил он. - Сколько веков люди ведут свои грешные войны, столько страдают невинные и подвергаются мучениям праведники. Лэтимер рассмеялся, забирая бумагу: - Вас не замучают, сэр. Уж это-то я могу твердо пообещать. - Он внимательно исследовал пропуск, выписанный в лагере Вашингтона под Миддлбруком. - На мой взгляд, все в полном порядке, - заключил он, складывая бумагу, но возвращать ее не спешил. - Как давно вы в Чарлстоне, мистер Нилд? - С субботнего вечера, друг. Три дня. - А перед тем? Когда вы были здесь в последний раз? - Что-то около трех месяцев назад. Я приезжал сюда на неделю. - По каким делам? - Для продажи табака, друг. Я - табачный плантатор. - И с кем вы торгуете? - С твоим тестем, Эндрю Кэри. - А больше ни с кем? - Нет, ни с кем. Эндрю Кэри, как ты знаешь, имеет много кораблей и ведет обширную торговлю. Он один в состоянии закупить весь табак, который я выращиваю, и впридачу тот, который я приобретаю для него на других плантациях. Его собственные угодья сейчас заброшены и не возделываются из-за войны. - Плантации сэра Эндрю? Кэри не выращивал табак, и интонация Лэтимера выдала его недоумение. Нилд немедленно отступил на безопасную почву: - Либо собственные, либо чьи-то поблизости от него, где он привык покупать табак - я точно не знаю. - Следовательно, с сэром Эндрю вы познакомились недавно? - Во время моего последнего приезда сюда в феврале, когда мы заключили с ним первую сделку. - И вы остановились у него - правильно я понимаю? - Естественно, друг, ведь он мой единственный покупатель. Я приехал по его приглашению. - А вы не подумали, сэр, что, принимая во внимание политические убеждения сэра Эндрю, постороннему сейчас неблагоразумно жить в его доме? - Не вижу в этом ничего особенного, друг. - Он находится под подозрением и хорошо это знает. Каждый новый человек, поселившийся под его крышей, волей-неволей тоже становится объектом подозрения. Тут, кажется, все ясно. - Нет, друг. Мне это совсем не ясно. Его убеждения меня не интересуют. Так же, как и твои. Раз те и другие ведут к противоборству и пролитию крови, значит, все они неправедны. Но меня это не касается. Мое дело - табак, - губы Нилда впервые тронула улыбка. - Вот, друг, отборный лист моего собственного производства. - Он вытащил из кармана кожаный кисет, развязал его горловину и предложил Лэтимеру: - Отпробуй-ка, друг. |
