А к свиданию с Пащенко не неволь. Олег действительно извертелся весь. Последние-то интервью с Виктором Петровичем, которые он печатал, — они ведь каждым словом поперек его газете и мысли. Хитрость, значит. И уж комментарии бы надо — почему эти поперечные мысли выходят именно теперь, когда В. П. ни возразить, ни согласиться не может. Временами мне кажется, что Олег загнал себя следом за Прохановым. Но тот-то умнее, тот за прозу свою держится и в ней тоже может сказать все поперек газете, но он там и там, в газете и прозе, — спортсмен, игрок, профессионал, политик. Там сердце за скобки вынесено или используется тоже с умным дозированием, как «компонент». А Олег-то поуже. Там в примечаниях сам себя и износит, и потеряет, что Бог дал. Если уже не потерял.

Пошли тебе Бог спокойного лета и хорошей работы. Наше дело, пока голова слушается, — работать, держать остатки традиции, чтобы их подольше не унес ветер. Мир-то валит в какое-то окончательное ничто, так надо, пока есть силы, повисеть у него на подоле. Не из- за себя, а деток с внуками подержать, не пустить их на «улицу».

В. Распутин — В. Курбатову

23 августа 2004 г.

Иркутск

Я, по обыкновению, летом полностью забываю и о литературе, и обо всем литературном. И на всякого, кто истово продолжает заниматься этим делом, смотрю как на мух, копошащихся в сметане. А поскольку ты не в вязкой литературе, а над литературой, то для тебя я делаю исключение. Гена Сапронов показал твой «Подорожник» с предложением написать предисловие — написал я плохо, поскольку совсем потерял слово, но ума хватило понять, что книжка твоя хорошая, из тех, которые держат на особой полке, чтобы заглядывать по выбору в сокровенные минуты.

Особенно хороша глава о Свиридове. О Гаврилине тоже. И о Юре Селиверстове. Вообще, все, что в сторонке от литературы, лучше: и С. Гейченко, и Я. Голованов, и А. И. Цветаева. А из литераторов — В. Конецкий и последние главки. Гораздо менее интересны Шугаев и Окуджава — не от моего к ним отношения, а потому, что сказать им рядом с другими нечего. Как, впрочем, и мне.

Сейчас собирается «Молодой гвардией» книжка воспоминаний о Свиридове. И твой текст о нем был бы там очень кстати. Составлял ее Алексей Вульфов, молодой еще человек и хороший прозаик, написавший о Г. В. очень хорошо. Часть его воспоминаний была опубликована, несмотря на подозрительную фамилию, «Нашим современником». Адреса его у меня не оказалось, а телефон: 288-55-72 (дом., московский). Редактирует книгу Людмила Алровна Барыкина: раб. — 972-23-80; дом. 282-15-91. Будешь в Москве — позвони, Валентин, можно еще Андрею Петрову, твой Свиридов там очень нужен.

А следующие в «Подорожнике», вероятно, будут Володя Толстой, Бурляев… А где быть нашему неугомонному Савве?

Я хорошо сделал, что съездил к Марье Семеновне и в Овсянку. М. С. оказалась настолько бодра, что не отпускала нас от стола до 3–4 ночи, притом нам оставалось только слушать. Сильный она человек своей внутренней силой, практичный, память в сто раз лучше, чем у меня. Все предусмотрено, все устроено по своим местам. При мне Полинка принималась в артистки, и М. С., прекрасно понимая, что артистка она «еще та», не сопротивлялась продвижению, даже съездила на экзамен: Астафьевы, пока они живы, не должны терпеть поражений. Витьку я не видел, но и там, как я понял, устроено: у Витьки крепкая жена.

В Овсянке, в новой Овсянке, чувствовал я себя как-то неловко. Принимаю дом В. П., принимаю даже зеленовскую «скамью» — тем более что она сейчас в зелени, но никак не могу принять «бабушкину избу» с восковыми фигурами.