постоянно повторяла, что прачечная - это безбожное место,  а  самый  главный

безбожник там - управляющий Элтон Мотт. По словам мамы, для  Элта,  как  его

называли в "Голубой ленте", Сатана приготовил в аду особый голубой угол.

     Одна.

     Кэрри открыла глаза. В гостиной стояли два кресла с прямыми спинками. У

стены, под лампой, притулился стол для шитья, где иногда вечерами Кэрри шила

платья, пока мама вязала салфетки  и  рассуждала  о  Втором  Пришествии.  На

противоположной стене висели часы с кукушкой.

     В этой комнате тоже было много  религиозных  картин,  но  больше  всего

Кэрри нравилась висевшая над ее креслом. На ней изображался  Иисус,  который

ведет агнцев по холму, такому же гладкому и зеленому как поле для  гольфа  в

Риверсайде. Другим картинам недоставало ощущения покоя:  то  Иисус  изгоняет

торговцев из храма, то Моисей обрушивает на  поклоняющихся  золотому  тельцу

каменные скрижали, то Фома Неверующий  прикладывает  руку  к  ране  на  боку

Христа (о, ужасное очарование этой картины и ночные кошмары,  преследовавшие

ее в детстве), то Ноев ковчег над тонущими в волнах грешниками,  то  Лот  со

своей семьей, спасающийся перед великим сожжением Содома и Гоморры.

     На  маленьком  столике  стояла  лампа,  под   которой   лежала   стопка

религиозных брошюр.  На  обложке  самой  верхней  изображался  грешник  (его

духовный  статус  не  вызывал  сомнений  -  лицо  человека   было   искажено

мучительной гримасой), пытающийся  залезть  под  огромный  валун.  Заголовок

гласил: "И не скроет его В ТОТ ДЕНЬ даже камень!"

     Но самой главной чертой убранства комнаты, сразу притягивающей  взгляд,

служило огромное гипсовое распятие высотой фута в четыре на  дальней  стене.

Мама заказала его по почте аж из самого Сан-Луиса. Приколотый к кресту Иисус

застыл со сведенными словно болезненной  судорогой  мышцами  и  раскрытым  в

мучительном стопе ртом. Из-под тернового венца сбегали по вискам и лбу  алые

ручейки крови. Глаза закатились вверх  -  типичная  для  всех  средневековых

изображений маска агонии. Обе руки у него были в крови, а ноги приколочены к

маленькой гипсовой перекладине. В детстве это изображение  Христа  постоянно

вызывало у Кэрри кошмары, в которых искалеченный Иисус  носился  за  ней  по

коридорам сна с молотком и гвоздями в руках, умоляя  принять  свой  крест  и

последовать за Ним. Лишь совсем недавно эти сны трансформировались во что-то

менее понятное, но гораздо более зловещее. Казалось, он хочет не убить ее, а

сделать что-то более ужасное.

     Одна.

     Боль в низу живота чуть отпустила. Кэрри уже не думала,  что  умрет  от

кровотечения. Слово "менструация" вдруг сделало все логичным  и  неизбежным.

Это просто ее "месячные". Кэрри испуганно хихикнула в  настороженной  тишине

комнаты.