– Может быть, прикрыли ею что‑то, находящееся внизу?

– Потрясающее решение, – признал Рене. – За какие‑то две недели! Мы кое‑что упустили!

Они медленно поплелись к склону горы.

– Какая мерзость этот песок, – пожаловался Рене и тут же встрепенулся: – Послушай, Ал! А откуда он, вообще говоря, берется?

– Легко догадаться! – Ал весело улыбнулся. – Радиоактивная зола, опустившаяся после распада атомного гриба.

Рене испугался, кинулся вперед и вскочил на каменную плиту.

Ал неторопливо последовал за ним.

– Держу пари, что вся поверхность тут радиоактивна. Ничего ты не выиграл.

И он удовлетворенно проследил, как меняется выражение лица Рене. Потом сказал:

– Разве излучение нам повредит? Не забывай, что старые правила не действуют!

Рене с облегчением перевел дух.

– Странно как‑то, – произнес он. – Надо сперва привыкнуть.

– Мне тоже не по себе, – согласился Ал, догнав Рене и вместе с ним карабкаясь вверх по склону. – Но история с радиоактивностью еще из самых простых. Тем более что излучения ты все равно не ощутишь. Нам надо просто не обращать на него внимания. По сути дела, нас ничто не заставляет сохранять прежний уровень наших чувств. К примеру, разве может нам повредить стужа? Если она нам надоест, просто отключим ее на шкале восприятий! Правда, если станет жарко, я не советовал бы тебе этого делать.

Рене был растерян, но не подавал виду.

– Конечно, жара другое дело. Но можно все‑таки значительно изменить порог боли. А как насчет зрения? Нет ли смысла увеличить видимую область спектра? Например, ультрафиолетовую?

– Но если нам не приходится больше придерживаться правил, отчего мы не используем более подходящие модели? У которых и зрение и слух лучше?

– Других подходящих нет. Старые, из времен запуска ракет, не годны к применению. Их способность к приспособлению была мала, хотя по объему восприятия впечатлений они нас превосходили. Нам пришлось бы выдумать что‑то новое, и на это потребовалось бы много времени. Хотя не исключено, что нам все же придется этим заняться. Но есть еще одна причина: такая модель воспринимает совершенно другие впечатления, чем мы с нашими органами чувств. Знал бы ты, сколько времени требуется для адаптации человеческого мозга в новых условиях! Ведь мы реагируем быстро и уверенно только до тех пор, пока «перерабатываем» привычные впечатления. Это нельзя упускать из вида.

Они снова оказались на искусственной платформе. Безжизненное пространство впереди производило неописуемо тоскливое впечатление. А теперь, когда они поняли, что внизу скрыто нечто с непонятными для них побуждениями и намерениями, прибавилось ощущение неясной угрозы.

Ал несколько минут не произносил ни слова. Ветер прижимал ткань костюма к телу. Поежившись, он поднял воротник куртки.

– Мне холодно, – заметил он, – но странное дело: ощущение это мне приятно. И без особой нужды я никаких корректив по шкале вносить не буду.

– Со мной происходит то же самое, – ответил Рене. – Ощущение такое, будто решаешь серьезную задачу. И должен показать, на что способен, встретившись с серьезным противником.

– Нам необходимо сперва привыкнуть к этому, – сказал Ал. – Ведь, в сущности, невероятная случайность, что именно нам довелось здесь столкнуться с явлениями, совершенно не похожими на известные нам до сих пор.

– А вдруг другие тоже встречали нечто подобное, но особого внимания не обращали? И сдавались, как Дон, Джек и Хейко?

Удивительное чувство овладело Алом: у него вдруг возникла мысль, что живут они не в привычном мире, где все поддается объяснению, а в мире манящих тайн и загадок.