Нора окинула ее подозрительным взглядом, затем вопросительно посмотрела на Альберту. Музыкантша кивнула.

– Я знала версию Лу, – продолжала Нора. – Она называла Юпитера предателем. Мне он не нравится, но готова признать: у него есть талант. Лу считала, что с его уходом ЦИЖ много потеряет. К тому же она воспользовалась его дружбой с сестрой Маргаритой, чтобы попытаться убедить ее отказаться от сделки.

– Скульптор и мать‑настоятельница дружили? – удивилась Лола.

– Юпитер умеет втираться в доверие, – отвечала Нора. – Он тебе и мусорщик, и папа римский, меценат и консьерж в одном лице. К тому же он немного смахивает на ботаника, предка сестры Маргариты.

– Монфори?

– На него. Надо сказать, Юпитер сделал немало растительных скульптур и статуэток из разноцветных пряностей. В монастырской библиотеке полным‑полно старых книг по ботанике. Юпитер ими бредил. Да и садом тоже. Там есть редкие растения из дальних стран. Между прочим, Юпитер подружился с Болодино.

– А он кто такой?

– Писатель, который сорвал банк. Раньше он тоже здесь жил. До тех пор пока не додумался написать книгу о Луи‑Гийоме. Называется «Господин пряностей» – настоящая бомба. И Лу приложила к этому руку.

– То есть?

– Для Центра искусств любая реклама была кстати. Она из кожи вон лезла, чтобы поддержать Болодино. Попросила Юпитера уломать сестру Маргариту, чтобы та предоставила исторические документы. А он отказался. Но Лу удалось раздобыть их самой.

– А как?

– Не представляю. Только знаю, что это было непросто. Без нее «Господин пряностей» не имел бы такого успеха. Получилась бы обычная биография. А вместо этого вышел бестселлер.

– Юпитер уехал из центра из‑за ссоры с Лу?

– Вряд ли. Я бы поставила на синдром Болодино. Мастерские Жармона годились во времена тощих коров. Теперь, когда его котировки растут, Юпитер метит выше.

– Мог бы и попрощаться с нами, – заметила Альберта.

– Ну ты размечталась, детка! – бросила Нора на ходу.

Лола взглянула на часы: у нее была назначена встреча с одним из ее прежних осведомителей. Пропускать свидание не следовало: он обещал вкратце рассказать ей о новом поколении изготовителей поддельных документов. Похоже, что все старые мастера ушли на покой.

– Чтобы найти того, кто сделал Брэду фальшивое удостоверение, я должна обновить старые связи. Ты со мной?

– Если ты не против, я еще побуду здесь, – откликнулась Ингрид.

– Как хочешь.

Она подозревала, что Ингрид уже вынашивает несколько грандиозных планов. Поддержать Альберту, укротить Кармен, оценить размах утраченной мечты о Центре искусств Жармона и представить себя на месте Брэда Арсено, который, взобравшись на столетний каштан, изучает вокальную технику рокерши в трансе. Или обойти все студии, приветствуя новых знакомых и отзываясь об их последних шедеврах. А еще, подумала она, Ингрид невольно поддается моему влиянию. Она верит в гнев Кармен и печаль Альберты. Но ей трудно представить, чтобы дружба между готкой из района Бобийо‑Толбьяк и садовником из Нового Орлеана выросла, как плод на дереве.

9

– Здравствуйте, мне, пожалуйста, «Кот довинчен».

– Простите?

– Ну, американскую книгу, там еще полно саспенса и наконец‑то раскрываются все тайны Ватикана…

Фредерик Анслен улыбнулся и извлек экземпляр из стопки. Под насмешливым взглядом Лолы он протянул девушке пакет с книгой и кассовый чек. Сияющая юная покупательница вышла из магазина.

– Это еще что, вот в прошлый раз у меня попросили «Имя позы», – вздохнул продавец.