Сообщение комитета по нагрудным значками также оказалось малоутешительным:

– Как вам известно, пятнадцать тысяч значков с изображением белого медведя, изготовленных к прошлогоднему Ледовому фестивалю , остались нераспроданными, поскольку фестиваль не состоялся из-за раннего таяния льда на озере. Мы намеревались использовать значки при проведении Фестиваля Марка Твена, переделав изображение медведя в портрет писателя. Однако выяснилось, что это обойдётся дороже, нежели изготовление новых значков. Комитет с готовностью выслушает любые предложения на эту тему.

Руку поднял рослый крепкий мужчина, метеоролог пикакского радио.

– Слово предоставляется Погоду Хору.

– Боюсь, вы прикончите меня на месте, – начал метеоролог, – как в древности поступали с гонцами, приносившими дурную весть, Но мой долг повелевает мне сообщить вам без утайки, что прогноз погоды на октябрь не оставляет надежд на проведение каких-либо парадов, пикников, футбольных матчей и прочих мероприятий на открытом воздухе. Если в феврале мы стали жертвой небывалой оттепели, то в октябре ожидается невиданное похолодание: мокрый снег, пурга, заморозки и снежный покров толщиной в несколько футов. Я все сказал.

Он сел на своё место под крики: <Отменить!.. Отложить!.. Похоронить эту идею!.. Распространить значки с белым медведем!..>

Прозвенел колокольчик, и слова председательствующего: <На этом заседание клуба объявляется закрытым> – потонули в шуме отодвигаемых стульев и топоте ног, устремившихся к выходу.

Квиллер, единственный член клуба без определенных занятий на ближайшие часы, неторопливо прошелся по Главной улице в направлении магазина с позолоченной вывеской <Эксбридж и Кобб, антиквариат>. Витрина, как всегда, ослепляла блеском начищенных и отполированных изделий из меди и красного дерева; от цен, как обычно, захватывало дух.

– Дорогой! Вот не ожидала, что ты так скоро откликнешься на приглашение! – пропела Сьюзан.

– Я могу уйти.

– Нет-нет! Заходи и полюбуйся на коллекцию копилок. – Проведя его в глубину магазина, она отперла шкаф, полки которого были уставлены металлическими предметами странного вида по пять-шесть дюймов в высоту и ширину.

– Покажи мне ту, что стоит пятьдесят тысяч, попросил он.

– Сьюзан заколебалась.

– Если ты собираешься писать о них, то нельзя упоминать цены и фамилию владелицы. Это пожилая женщина, а коллекция была собрана её умершим мужем.

– Было бы о чём писать! Я просто хочу посмотреть…

– Ты так прямолинеен, Квилл! – вздохнула Сьюзан.

Копилка, которую она показала, была изготовлена в виде чугунных фигурок пони и клоуна.

– А как ею пользоваться? – спросил Квиллер?

– У тебя есть цент? Положи его на эту подставку и поверни рычажок.

Когда Квиллер сделал, что она велела, пони забегал по кругу, а клоун между тем сунул монетку в прорезь.

– Это всё заводные игрушки, – объяснила Сьюзан. – Механизм приводит в действие осликов, слоников и прочее. Такие копилки были очень популярны в конце девятнадцатого века, когда все старались приучить детей к бережливости. Для ребятни это было одновременно и развлечением.

– И сколько копилок по пятьдесят тысяч ты надеешься продать в Пикаксе? – спросил Квиллер.

– Ни одной, дорогой. Самые ценные я рекламирую в одном из центральных журналов. А прочие собираюсь продать на телефонном аукционе.

Квиллер с любопытством рассматривал копилки. Тут были кошки, собаки, коровы, обезьяны, кит и шотландец в шапочке-гленгарри, с пледом через плечо и большими усами. Он имел вполне дружелюбный вид.