– Тебе бы не хотелось побывать на репетиции спектакля Исторического клуба? Они будут воссоздавать события тысяча восемьсот шестидесятого года, а меня пригласили в качестве консультанта-историка. Это меня захватило. Представления будут давать каждый субботний вечер в июле для привлечения туристов.

– А у этого шоу есть какое-то название? – поинтересовался Квиллер.

– «Субботнее гулянье в отеле "Попойка"».

– А шериф знает? Он может прикрыть лавочку после первого же представления.

– Но это же вполне нравственное шоу – историческое, образовательное и познавательное.

– А в какое время будет репетиция?

– В восемь часов.

– Почему бы тебе не подъехать и не пообедать со мной в «Щелкунчике», Роджер? Я хочу, чтобы ты мне побольше об этом рассказал.

Итак, настало время перебираться в хижину номер пять. Как только Квиллер взялся за первую вещь, которую нужно было упаковать, Юм-Юм исчезла под кроватью. Посветив туда фонариком, Квиллер увидел, что она сидит точнёхонько в центре. У кошек есть внутреннее ощущение пространства. Юм-Юм знала, что она в безопасности. Даже магическое слово «Вкусненькое!» не возымело обычного действия. Она оставалась под кроватью, а её порцию смел Коко. Когда Квиллер светил ей в мордочку фонариком, её глаза вспыхивали фосфорическим блеском.

И тут явился Трент, портье, чтобы спустить багаж на лифте.

– Всё готово к переезду, мистер Квиллер?

– Всё, кроме одной кошки.

– Никаких проблем! Эта кровать на колёсиках. Мы просто отодвинем её от стенки. – Кровать отодвинули, но заодно с ней переместилась Юм-Юм – она по-прежнему сидела в самом центре.

– Каково ваше следующее остроумное предложение, Трент? – спросил Квиллер.

– Слезоточивый газ. Электрошокер.

– А как насчёт метлы? Вы несколько раз тычете ею под кровать, а я ловлю кошку, когда та выскакивает.

Это была хорошая идея, но она не сработала. Юм-Юм вылетела из-под кровати, как пушечное ядро, и понеслась по винтовой лестнице на башню.

Тренту, разгорячённому погоней, всё-таки удалось схватить кошку, прежде чем та успела выскочить в окно. Тут подоспел Квиллер, и Юм-Юм была благополучно водворена в переноску.

– Вот чертёнок! – сказал Квиллер. – Ей нравится делать из нас дураков… Спасибо, Трент. Я позову вас снова, когда потребуется специалист по ловле кошек.

Квиллер разгрузил пикап возле задней двери хижины. Коко, который уже бывал здесь прежде, вошёл внутрь с беззаботным видом. Квиллер показал кошкам, где находятся их туалет и миска с водой, и угостил в честь новоселья.

Тут постучали в дверь веранды, и оба сиамца бросились прятаться.

– Добро пожаловать в Криктаун, – произнесла Венди, в руках у которой был кувшин чая со льдом.

– А где же чудесные киски? – осведомилась Ханна, которая принесла тарелку домашнего печенья.

Они уселись на веранде, и Квиллер поинтересовался, где же Дойл.

– Когда он не ездит на велосипеде, то плавает на каноэ вверх по ручью и фотографирует дикую природу.

– А что делаете вы, Венди?

– Я слушаю классическую музыку и работаю над историей семьи. Моя прабабушка оставила целый сундук переписки, восходящей ко временам Гражданской войны: тяготы, любовные романы, бедствия, герои войны; а один опозорил семью: записался в армию северян, получил за это вознаграждение и дезертировал! Когда не было телефона, люди писали длинные письма прекрасным почерком, обычно очень Церемонные, а порой поэтические, словно ожидали, что когда-нибудь их опубликуют.