|
- Что ты говоришь, Марти! - Гарри, сочту за честь с вами познакомиться. Их живые бесцветные глазки - такие же смазанные пятна, как и их темные рты, - пожирают его такую странную здесь фигуру, а потом отправляют кисловатые впечатления вниз, чтобы переварить их в своих отвратительных, раздутых от пива утробах. Кролику ясно, что Тотеро для них просто шут, и ему стыдно за своего друга и за себя. Он скрывается в уборной. Краска на сиденье облупилась, раковина вся в потеках от ржавых слез крана с горячей водой, стены засалены, на вешалке нет полотенца. Высота крошечного помещения наводит жуть - один квадратный ярд потолка затянут густой паутиной, в которой висят спеленутые белесой пленкой мухи. Подавленное настроение Кролика усиливается, превращаясь в какой-то паралич; он выходит и присоединяется к прихрамывающему и гримасничающему Тотеро, и они, словно во сне, покидают клуб. Тотеро влезает к нему в автомобиль, и Кролик злится на его непрошеное вторжение. Но, как и полагается во сне, не утруждая себя вопросами, садится за руль и, когда его руки и ноги возобновляют контакт с рычагами и педалями, вновь обретает силу. Мокрые приглаженные волосы плотно облегают голову. - Значит, по-вашему, я должен был пить вместе с Дженис, - отрывисто бросает он. - Действуй по велению сердца, - говорит Тотеро. - Сердце - наш единственный советчик. - Голос его звучит устало и как бы издалека. - В Бруэр? Ответа нет. Кролик проезжает по переулку, сворачивает на Поттер-авеню, вдоль которой прежде шла канава с водой с фабрики искусственного льда. Едет направо, подальше от Уилбер-стрит, где его квартира; еще два поворота выводят его на Центральную улицу, которая огибает гору по направлению к Бруэру. Слева земля уходит в глубокую расселину, по дну которой течет широкая быстрая река. Скачущая Лошадь. Справа светятся бензоколонки, мигают гирлянды разноцветных лампочек, протестуют фары. По мере того как городская застройка редеет, у Тотеро все больше развязывается язык. - Сейчас мы встретимся с дамами, Гарри; я не имею понятия о второй, но знаю, что ты будешь джентльменом. И ручаюсь, что моя приятельница тебе понравится. Это замечательная девушка, Гарри; все обстоятельства с самого рождения были против нее, но она сделала большое дело. - Какое? - Она бросила им вызов. В этом весь секрет - бросить вызов. Ты согласен, Гарри? Я счастлив, счастлив, и считаю за честь иметь с ней даже такие, я бы сказал, весьма далекие отношения. - Да? - Известно ли тебе, Гарри, что у молодых женщин все тело покрыто волосами? - Я об этом не думал. - Отвращение обволакивает ему горло. - А ты подумай, - продолжает Тотеро, - подумай. Они обезьяны, Гарри. Женщины - обезьяны. Он говорит это с таким серьезным видом, что Кролик невольно смеется. |
