|
. - Кому? - Вам. Вы-то ведь по-прежнему интересуетесь пани Ставской? - Я? Кто вам сказал?.. - Предположим, очевидцы: Кшешовская, Марушевич... Вокульский схватился за голову. - И вы этому верите?.. - Не верю, потому что Охоцкий мне поручился, что это вздор; но разубедил ли так же кто-нибудь Беллу и удовольствовалась ли она этим - неизвестно. Вокульский взял ее за руку. - Дорогая пани Вонсовская, беру назад все, что я сказал о Молинари. Клянусь, я благоговею перед панной Изабеллой и как о величайшем несчастье скорблю о своих опрометчивых словах... Только теперь я вижу, как позорно вел себя... Он был в таком отчаянии, что Вонсовской стало его жаль. - Ну, ну, - сказала она, - успокойтесь, не надо преувеличивать... Даю вам честное слово (хотя, говорят, у женщины нет чести), что все, о чем мы говорили, останется между нами. Впрочем, я уверена, что сама Белла простила бы вам эту вспышку. Это было гадко, но... влюбленным прощают и не такие промахи. Вокульский расцеловал обе ее руки, но она тут же отняла их. - Пожалуйста, не любезничайте со мной, потому что для женщины любимый мужчина - алтарь... А теперь довольно, дальше я вас не повезу, ступайте вон-вон туда, к Белле, и... - И что? - И признайте, что я умею держать слово. Голос ее дрогнул, но Вокульский этого не заметил. Он выскочил из кареты и бегом направился к дому Ленцких, мимо которого они как раз проезжали. Ему отворил Миколай. Вокульский велел доложить о себе барышне. Панна Изабелла была одна и немедленно приняла его, вся розовая от смущения. - Вы так давно не были у нас, - проговорила она. - Неужели вы хворали? - Хуже, - ответил он, не садясь. - Я тяжело и незаслуженно оскорбил вас... - Вы, меня? - Да, оскорбил подозрением. Я был на концерте у Жежуховских... - продолжал он сдавленным голосом, - и ушел, даже не простившись с вами... Дальше не стоит рассказывать... но я чуствую, что вы вправе прогнать меня как человека, не оценившего вас... осмелившегося заподозрить... Панна Изабелла пристально поглядела ему в глаза и, протянув руку, сказала: - Я прощаю вас... садитесь. - Не торопитесь прощать: это может окрылить меня надеждой... Она задумалась. - Ах, боже мой, что же поделаешь?.. Если уж вам так важно питать надежду... надейтесь!.. - И вы, вы говорите это, панна Изабелла?.. - Видно, так суждено, - ответила она, улыбаясь. Он страстно припал к ее руке, которой она не отнимала, потом отошел к окну и снял что-то с шеи. - Примите от меня эту вещицу, - сказал он, подавая ей золотой медальон на цепочке. |
