Вернувшись в избу, я осмотрел ее более детально. Оказалось, что это самое обычное крестьянское жилище, без единого элемента таинственности. В закутке за печкой нашлась даже личные вещи хозяев и еда. Создавалось впечатление, что мы с княжной находимся здесь на обычном постое. Впрочем, меня занимала не сама изба, и не ее отсутствующие хозяева, а то где она находится.

    Раньше, когда я перескакивал из одного времени в другое, то всегда оказывался на том же самом месте, где был в момент перемещения, теперь, похоже, условия игры поменялись. Все это было странно, и не совпадало с моим предшествующим опытом. Оставалось ждать, когда кто-нибудь появится и сможет ответить хоть на часть вопросов.

    Пока же я решил заняться спящей принцессой и собственным лечением.

    Первым делом, я осмотрел княжну. На ее теле не оказалось никаких ранений, ссадин или ушибов. Она просто крепко спала, не реагируя ни на какие внешние раздражители. Даже когда я переворачивал ее с бока на бок, поднимал веки, Маша не подала никаких признаков жизни. Вместе с тем дышала она спокойно, пульс был ровным, и зрачки реагировали за свет.

    Оставив бесполезные усилия ее разбудить, я занялся собой. Тут дело пошло успешнее, спазмы сжимающие горло, когда я пытался говорить, после самолечения прошли. Обретя голос, я успокоился. Выходило, что не все так страшно, как показалось вначале, и заболел я не от неведомого мистического воздействия, а по какой-то другой, поддающейся объяснению причине.

    Решив проблему с пропавшим голосом, я вплотную взялся за княжну. Устроился рядом с ней на полатях, и начал сеанс. Однако мне тут же помешали.

    -  Ой, - воскликнул за спиной испуганный женский голос, - ты чего, бесстыдник, с девкой делаешь?

    Я обернулся. Посередине комнаты стояла конопатая босоногая девчонка, в синим сарафане и осуждающе качала головой. Было ей на вид лет пятнадцать. Самый возраст бороться за высокую мораль и чистоту нравов.

    -  Ты кто, красавица? - спросил я, обрадовавшись хоть какой живой душе.

    -  Верка, - просто отрекомендовалась девочка и повторила вопрос. - Ты чего с девкой балуешь?

    -  Я не балую, а ее лечу, - ответил я, - она почему-то все и спит и никак не просыпается.

    -  А зачем руками лапаешь? - не удовлетворилась она моим ответом.

    -  Где ты видала, чтоб я ее лапал, я к ней даже не прикасаюсь, - оправдался я.

    -  Знаем мы вас, у вас у всех только одно на уме!

    Девчонка была некрасивая, лопоухая с выгоревшими волосами и облупленным курносым носом, так что вряд ли пользовалась оглушительным успехом, и претензии к наглой половине человечества и «сексуальным домогательствам», были у нее, явно, надуманными.

    -  Ну ты, мать, слишком строга, лечить, не касаясь, не зазорно, - улыбнулся я.

    -  Я тебе не мать, - серьезно сказала девочка, - меня Веркой зовут!

    -  А где твои родители, Вера? - спросил я.

    -  Знамо где, сено ворошат.

    -  Понятно, когда они вернуться, ты конечно не знаешь?

    -  Почему не знаю? Как стемнеет, так и вернутся.

    Кажется, у нее был на все готов простой, исчерпывающий ответ. Я хотел спросить, не знает ли она, как мы сюда, к ним попали, но не успел, спросила она:

    -  А тебя как зовут?

    -  Алексеем, - отрекомендовался я.