|
- Ах! - воскликнула все та же дебелая матрона. - Хоть бы вы ей что-нибудь присоветовали, миссис Джинивин! (Следует отметить, что в девичестве миссис Квилп была мисс Джинивин.) Ведь все зависит от того, как женщина себя поставит. Впрочем, что зря говорить, сударыня! Вам это лучше всех известно. - Еще бы неизвестно! - ответила миссис Джинивин. - Да если б мой покойный муж, а ее дражайший родитель, осмелился сказать мне хоть одно непочтительное слово, я бы... - И почтенная старушка с яростью свернула шейку креветке, видимо заменяя недосказанное этим красноречивым действием. B таком смысле оно и было понято, и ее собеседница не замедлила подхватить с величайшим воодушевлением: - Мы с вами будто сговорились, сударыня! Я бы сама сделала то же самое! - Да вам-то какая нужда! - сказала миссис Джинивин. - Вы можете обойтись и без этого. Я, слава богу, тоже обходилась. - Достоинство свое надо блюсти, тогда и нужды такой не будет, - провозгласила дебелая матрона. - Слышишь, Бетси? - наставительным тоном обратилась к дочери миссис Джинивин. - Сколько раз я твердила тебе то же самое, заклинала тебя, чуть ли не на колени перед тобой становилась! Бедная миссис Квилп, беспомощно взиравшая на сочувственные лица гостей, вспыхнула, улыбнулась и недоверчиво покачала головой. Это немедленно послужило сигналом ко всеобщему возмущению. Начавшись с невнятного бормотанья, оно мало-помалу перешло в крик, причем все кричали хором, уверяя миссис Квилп, что, будучи женщиной молодой, она не имеет права спорить с теми, кто умудрен опытом; что нехорошо пренебрегать советами людей, пекущихся только о ее благе; что такое поведение граничит с черной неблагодарностью; что вольно ей не уважать самое себя, но пусть подумает о других женщинах; что, если она откажется уважать других женщин, настанет время, когда другие женщины откажутся уважать ее, о чем ей придется очень и очень пожалеть. Облегчив таким образом душу, дамы с новыми силами набросились на крепкий чай, мягкие булочки, сливочное масло, креветки и кресс-салат и заявили, что от расстройства чувств им просто кусок в горло не идет. - Это все одни разговоры, - простодушно сказала миссис Квилп, - а случись мне завтра умереть, Квилп женится на ком захочет, и ни одна женщина ему не откажет - вот не откажет и не откажет! Ее слова были встречены негодующими возгласами. Женится на ком захочет! Посмел бы он только присвататься к кому-нибудь из них! Посмел бы только заикнуться об этом! Одна дама (вдова) твердо заявила, что она зарезала бы его, если б он решился хоть намекнуть ей о своих намерениях. - Ну и хорошо, - сказала миссис Квилп, покачивая головой, - а все-таки это одни разговоры, и я знаю, прекрасно знаю: Квилп такой, что стоит только ему захотеть, и ни одна из вас перед ним не устоит, даже самая красивая, если она будет свободна, а я умру, и он начнет за ней ухаживать. |
