Душ включен, и помимо этого я слышу отголоски песни  Feel Pretty из фильма "История с Уэст — Сайда" в исполнении Пегги.

  Я жду, моя рука на дверной ручке.

  Наконец, вода затихает. Я представляю, как Пегги вытирается и натирает себя кремом для тела. Она носит в ванну туда — сюда свои туалетные принадлежности в пластиковой корзинке для душа, которую держит в своей комнате. И это еще одно напоминание, что никто не должен пользоваться ее драгоценным имуществом, даже по чуть — чуть.

  Когда я слышу, как открывается дверь ванной, я шагаю в гостиную.

   — Доброе утро, Пегги.

  Ее волосы завернуты в розовое полотенце, она одета в старый махровый халат и пушистые тапочки в виде медведей. Услышав мой голос, она чуть не выронила корзинку с туалетными принадлежностями.

   —  Ты до смерти меня испугала.

   — Извини,  —  говорю я.  —  Если ты уже приняла ванну.

  Возможно Пегги не такая уж плохая актриса, потому что она тут же оживилась.

   —  Мне еще нужна ванная комната. Мне нужно высушить мои волосы.

   — Нет проблем.  —  И вот мы стоим, кто первым задаст вопрос о запирании двери. Я ничего не сказала, и Пегги тоже. Затем она одаривает меня пронизывающей злобной улыбкой и возвращается в свою комнату.

  Она не собирается упоминать это. С другой стороны, она не обязана это делать. Она сделала по — своему. Я пошла в ванную. Если она не собирается мне ничего говорить, то я определенно не собираюсь тоже ничего говорить.

  Когда я захожу, Пегги стоит с феном в руке.

   — Извини,  —  говорю я, обходя ее.

  Она вернулась в ванную и закрыла дверь.

  Пока квартира была наполнена звуком включенного фена, я решила проверить, как там Лил. Она такая крошечная, похожа на куклу, которую кто — то положил под одеяло, ее круглое лицо было таким же бледным как фарфор.

   — Она сушит волосы,  —  я сообщаю.

   — Тебе надо прокрасться в ванную и бросить ее фен в раковину.

  Я подняла голову. Жужжание неожиданно прекратилось, и я проскользнула обратно в свою камеру. Я быстро шлепнулась на стул перед старой Королевской печатной машинкой моей мамы.

Через несколько секунд, Пегги подходит ко мне. Я просто обожаю то, как она настаивает на том, чтобы мы уважали ее личную жизнь, и тем не менее не верит что мы заслуживаем того же, врываясь в наши комнаты когда ей только вздумается.

  Она отпила от своей банки с диетической колой.

  Должно быть, для неё это как грудное молоко  —  подходит для всех случаев, включая завтрак

   — Сегодня у меня прослушивание во второй половине дня, поэтому мне нужно, чтобы в квартире было тихо, во время моих репетиций. —  Она неодобрительно смотрит на мою пишущую машинку.  —  Я надеюсь, что ты не планируешь сегодня пользоваться этой шумной штуковиной? Тебе нужна электронная пишущая машинка. Как и всем остальным.

   — Я бы с радостью, но в данный момент у меня нет такой возможности, —  отвечаю я, стараясь не допустить нотки сарказма в своем голосе.

   — Это не моя проблема, так ведь?  —  говорит она с большим сахаром в голосе, чем в шести банках диетической содовой.

   — Это немного зудит.  — Пауза.  — Нет, это немного чешется.

   — Черт. Это немного зудит.

  Да, это правда.