—Эта та женщина, с которой ты живешь? Господи, она что эгоистка или что? Она на каждой фотографии.

  —Это ее квартира.

  —Тебе не кажется странным, когда у кого-то так много фотографий самого себя, расставленных по всему дому? Как будто они этим пытаются доказать, что они существуют.

  —Я не настолько хорошо ее знаю.

  —Кто она? — высмеивает Миранда. — Актриса? Модель? У кого может быть пять своих фоток в бикини?

  —Она в рекламном бизнесе.

  —Еще один бизнес, сделанный для того, чтобы женщины чувствовали себя еще более неуверенными.

  Она встает и заходит на кухню.

   — Где ты научилась готовить?

  — Мне так сказать пришлось.

  — Моя мать пыталась научить меня, но я отказалась. Я отвергаю всё, что может сделать из меня домохозяйку.— Она наклоняется над сковородой. — Однако, пахнет вкусно.

  — Будет пахнуть вкусно, — говорю я, добавляя пару дюймов воды в сковородку. Когда закипит, брошу туда немного риса, добавим помидоров, затем убавлю огонь и накрою крышкой.

  — И это дешево. У нас будет целое блюдо всего за 5 долларов.

  — Что напомнило мне, — она залезла в карман и достала две купюры по 1 доллару. — Моя доля. Терпеть не могу быть кому-то должной. А ты?

  Мы возвращаемся в гостиную и садимся по краям дивана. Закуриваем сигареты, и я задумчиво вдыхаю.

  — Замужество делает из женщин проституток, — провозгласила Миранда. — Всё дело в притворстве.

  — Я тоже так думаю! — я с трудом могла поверить, что нашла кого-то, кто может разделять мои подозрения.

  — Но если ты расскажешь кому-то, они захотят тебя убить. Ненавижу правду.

  — Вот что случается с женщинами, когда они идут против системы. — Миранда неловко мнет свою сигарету. Я могу сказать, что она не курильщик, но, наверное, только потому, что все остальные в Нью-Йорке курят, она тоже решила попробовать. — И я, для начала, планирую что-нибудь с этим сделать, — прокашливаясь, продолжила она.

  —Что?

  — Еще не решила. Но решу. — Она прищурилась. — Тебе повезло, что ты будешь писателем. Ты можешь изменить восприятие людей. Тебе нужно писать о браке и о том, какая это ложь. Или даже о сексе.

  —Секс? — я стряхиваю сигарету в пепельницу.

  —Секс. Это самый большой позор из всех. Я имею в виду, что ты всю жизнь слышишь, о том, что должна хранить себя до брака. И о том, как это особенно. И потом ты все-таки это делаешь. И как бы, это всё? Это то, чем все бредят?

  —Ты шутишь.

  —Да ну, — говорит она. — Ты же делала это.

  —Вообще—то, нет.

  — Правда? — она удивилась. — Ну, это ничего не меняет. Ты ничего не пропускаешь. По сути, если ты этим не занималась, я бы не советовала это делать. Никогда. — Она делает паузу. — И самая плохая вещь в этом? — Сделав это однажды, тебе приходится продолжать делать это. Потому что парень ждет этого от тебя.

  — А зачем ты изначально сделала это? — спрашивая я, закуривая еще одну сигарету.

  — Давление. У меня был единственный парень на протяжении всей старшей школы. Хотя, должна признаться, мне было любопытно.

  — И?

  — Всё, кроме "этого" отлично, — сказала она, как ни в чем не бывало. — Само "это" до смерти скучно. Это то, о чем никто не говорит. Насколько это скучно. И больно.

  —У меня есть подруга, у которой был первый раз и ей понравилось.