Но вот работница вернулась и положила перед Фролом бандероль – завернутый в крафт блок сигарет «Пэл‑Мэл». Он поблагодарил, спрятал бандероль в сумку и пошел к выходу.

– Сэнсэй, док оказался прав!.. Пацан получил на Главпочте сигареты!..

– Не пыли, Шкет, иди за ним! Гюрза, Гюрза!..

– Первый, Первый, его пасет тот самый, который сел у пруда в «девятку», из электрички!

– Второй, я Первый, кто за ним следит?

– Четвертый пошел, Объект направляется к Мясницким воротам… остановился… Прикуривает… оглядывается… Пошел в обратную сторону…

– Первый, может, возьмем его?

– Нет! Второй, подойди поближе! Охраняй!

– Что они делают?..

Фрол обомлел. В тридцати шагах от себя он увидел загорелого человека со шрамом над бровью и голубыми льдинками запавших глаз, одетого в твидовый пиджак спортивного кроя поверх тенниски…

Он стоял и не мигая смотрел на Фрола, словно хотел, чтобы тот узнал его. И Фрол узнал, остановился, прикурил, силясь вспомнить, где именно они виделись. Да, это был тот самый тип с лицом мертвеца, который вошел вслед за ним в кафешку на первом этаже старого дома. Фрол еще купил там заварные пирожные и выпил коньяку, а этот сидел за стойкой, тянул апельсиновый сок и исподлобья поглядывал на него… вот как сейчас… совсем как сейчас…

Фрол не очень умело изобразил рассеянного человека, похлопал себя по карманам, потом резко вернулся, словно что‑то забыл, и быстро пошел в направлении Большого Козловского переулка. Рядом остановился коричневый «Опель». Фрол вспомнил о красной «девятке», но ее не увидел, и все‑таки отошел от проезжей части подальше, испытывая сильное желание перейти на бег, оглянуться, но от того и другого все же отказался.

Он, может быть, и побежал бы, да только со стороны Спасской, навстречу ему, не спеша, засунув руки в карманы куртки, шел человек, которого он тоже где‑то видел, причем совсем недавно, уже после освобождения из сизо… Думать и вспоминать было некогда: Фрол юркнул в какое‑то питейное заведение, одно из многочисленных в длинном ряду, инстинктивно сообразив, что кафе не может иметь один выход, должен быть и другой, так полагается по правилам пожарной безопасности, а если он есть, то Фрол непременно им воспользуется и убежит через двор, а если не убежит, то, во всяком случае, привлечет к себе внимание…

– Спокойно, Игорек, – прикуривая, проговорил Алик. – Иди в машину, двоим светиться ни к чему.

Игорь достал сигарету, наклонился над огоньком зажигалки. Внешне все выглядело так, будто один прохожий попросил у другого прикурить. Прием старый, но надежный.

– Какого черта он пошел в кафе?

– Жрать захотел.

– Или увидел кого‑нибудь?..

– Иди в машину.

Игорь вернулся в «Опель», послушал переговоры по рации: Вадим докладывал Женьке обстановку. Его машина стояла на углу Харитоньевского и Мясницкой.

– Первый, я видел типа с рожей покойника. По описанию похож.

– Мало их, что ли?

– На него среагировал Неледин!

– Стой на месте. Четвертый! Что это за кафе?

– Внимание, туда вошел Алик! Сейчас расскажет!..

…Кафе было вполне обычным, давно «раскрученным» и неоригинальным: столы и стулья темно‑коричневого дерева, стойка бара с напитками и мороженым, десятка полтора посетителей, коротавших время, официант в красном пиджаке, посудомойка, свет тусклый – обычные лампы дневного освещения…

Фрола Неледина не было. Точно не было! Ни за стойкой, ни за столиками – нигде!

Алик метнулся в туалет, но и там никого не обнаружил.