|
Он открыл калитку, поднял глаза к чердачному окошку, но оно оказалось запертым; обошел дом вокруг – никаких следов. «Что еще за шутки спозаранку?!» – зло подумал Богданович, извлекая из кармана связку ключей. Висячий замок был на месте. Верхний «английский» замок также заперт. А дверь… Дверь не отпиралась. Богданович подергал ее, стукнул кулаком. Не оставалось ничего другого, кроме как предположить, что вор или кто там еще влез в окно и заперся изнутри на засов. Но ведь Ребров ясно сказал: «Какой‑то мужик в дверь вошел». Готовый разорвать в куски любого, кто первым попадется под руку, Богданович резко обернулся… и замер.
Внизу, в трех шагах от него, на ступеньках крыльца стоял мужчина лет сорока, невысокого роста, жилистый, смуглый, с некогда черными, а теперь густо присыпанными снегом коротко остриженными волосами, одетый в темно‑серый костюм и голубую рубаху с расстегнутым воротником, и смотрел на Богдановича черными насмешливыми глазами. – Вы не слишком изобретательны, Алексей Владимирович, – сказал мужчина прокуренным баритоном. – Выдавить зубную пасту из тюбика может каждый, а вот как ее туда обратно засунуть – это вопрос. Богданович задохнулся, в глазах у него потемнело. Он беспомощно повернул голову в сторону дома Реброва, затем посмотрел в противоположную сторону – не притаился ли кто за пристройкой. – Нет, нет, я один, – спокойно сказал незнакомец. – Моя фамилия Решетников. Зовут Викентий Яковлевич. Я разговаривал с вами как‑то по телефону. Откровенно говоря, надеялся, что вы захотите первым встретиться со мной. Но вы до общения с частным сыщиком не снизошли. Что ж, если гора не идет к Магомету… – Какого черта вы здесь делаете?! – не смог совладать с собой Богданович. – И по какому праву… – Да не по какому, Алексей Владимирович, – улыбнулся Решетников. – По праву частного детектива, заключившего контракт с убитой вами клиенткой. Богданович зарычал и полез в карман за стволом, однако ни выстрелить, ни даже достать подаренный Аденом «ПСС» не пришлось: на него смотрел полуметровый штурмовой «генц» с тяжелым рифленым глушителем. – Аккуратно, двумя пальцами достаньте ствол и подайте мне, – ни на йоту не повысив голоса, проговорил Решетников. Спокойствие и уверенность сыщика не оставляли сомнения, что при первом же резком движении поединок завершится не в его, Богдановича, пользу. Он достал семисотграммовый пистолет и протянул детективу. – Вы меня не за того принимаете, – проговорил хрипло, уже все поняв и совершенно не рассчитывая на успех. – Как? Разве вы не Савельев? – деланно удивился тот, пряча пистолет в карман. «А ведь один пришел, сука такая! – догадался Богданович. – Один? Без ментов. Еще бы! Интересно, сколько он запросит?» – Здесь поговорим или в дом пригласите? – Да как же теперь в дом‑то попасть?! – вспылил Богданович: из‑за забора на него смотрели Ребров с женой, хотелось поскорей убраться с людских глаз. Решетников не спеша поднялся по ступенькам, нашел конец лески, выведенной в щель на противоположном от замков торце двери, и потянул за него. Послышался металлический лязг засова. – А ларчик просто открывался! Правда, чтобы подготовить этот трюк, мне снова пришлось проникнуть в дом через верхнее окошко. – Решетников распахнул дверь. – Прошу! Богданович постоял в нерешительности, все еще не веря, что сыщик пришел один. Ему показалось, что в доме кто‑то притаился, он сейчас войдет, а там – милиция или этот Кокорин. Но он вошел в сени, затем – в комнату с камином и сел на табуретку, нахохлившись и не чувствуя себя здесь больше хозяином. |
