На волшебство Алекс отвел Фредрике пятнадцать минут, прежде чем спуститься встретить Юханну Альбин. Новая информация из уголовной полиции добавилась к полученной в ходе расследования, длившегося около недели и приближающегося теперь к некоему финалу.

– Быстро все получилось, – заметил Алекс.

Фредрика не могла возразить ему. События развивались быстро, и предстоящий допрос прежде исчезнувшей Юханны Альбин казался подобием разрешения от бремени.

«Почему ты оставила их в беде? – мысленно спрашивала Фредрика. – И что за роль отводилась в этой драме матери?»

От последней новости у нее просто руки опустились. Она была вынуждена перезвонить в библиотеку, переспросить, какими все же были правила пользования компьютерами. Но библиотекарша была непоколебима: все без исключения, пользовавшиеся компьютерами, в обязательном порядке предъявляли удостоверение личности. Поэтому вероятность того, что угрозы посылала не Марья Альбин, а кто‑то другой, была ничтожной.

В криминалистическом отделе снова изучили данные с ее мобильного телефона и выяснили, что он как минимум однажды пеленговался возле магазина «Севен‑Элевен», откуда посылались сообщения. Фредрика позвонила туда, но там вести учет пользования компьютерами было совершенно невозможно.

«Косвенные улики, – думала Фредрика. – Бывает, что большего ждать не приходится».

Если исключить возможное участие Марьи во всем, что произошло, то под подозрение с большой долей вероятности попадает Юханна. Родители, без сомнения, впустили бы ее к себе в дом, а по заявлению многих свидетелей, именно у нее были натянутые отношения с отцом. И заговор, похоже, был направлен против него. Согласно предсмертной записке, именно Якоб застрелил себя и жену. Угрозы получал Якоб, а не Марья, которая, как выяснилось, напротив, сама отправляла ему угрозы.

Шевеление ребенка в животе прервало ее мысли.

– Боже, ну ты меня и напугал, – прошептала она и положила обе руки на живот.

Глаза у нее заблестели, дыхание стало напряженным. Столько важных вещей сразу: ребенок, работа, Спенсер. Она выпила воды и физически ощутила, как тело впитало разом всю жидкость. Вечное беспокойство и тревога. А умиротворение – лишь в редкие дни.

Ребенок, разумеется, самое главное. Спенсер тоже мог быть самым главным, если бы захотел. Со злостью она скомкала попавшуюся под руку бумажку и швырнула ее в корзину. Как же, дождешься от этого типа инициативы! И вот теперь взял и уехал по какому‑то срочно придуманному делу, в которое не желал ее посвящать.

«Ну и наплевать на него», – решила Фредрика и вернулась к своим записям.

Она смотрела на короткий список вопросов, которые подготовила для Юханны Альбин.

«Мы искали ее несколько дней, – думала она, – а тем временем надо было вместе с ней или, скорее, вместо нее искать Каролину».

Где она находится? Все еще в Таиланде? И откуда вообще взялся тут Таиланд? В посольстве Каролина дала понять, что, должно быть, стала жертвой некоего заговора, что она не Тереза Бьёрк и ни разу не бывала в отеле, где нашли все ее вещи при обыске.

Ловкими пальцами Фредрика собрала свои документы и записи, собираясь спуститься вниз встретить Юханну Альбин. Еще одна мысль промелькнула молнией, когда она уже закрывала дверь своего кабинета.

Почему никто другой не знал, что Каролина была в отъезде, и не среагировал, когда было объявлено о ее смерти? Элси и Свен не сомневались, что она находилась в стране. И Рагнар Винтерман вместе с психиатром Якоба Альбина тоже. Полиция, конечно, не опрашивала знакомых Каролины Альбин, но даже сейчас, когда имя и судьба стали достоянием СМИ, никто не позвонил в полицию и не сообщил, что вообще‑то Каролина Альбин находится за границей и поэтому не может лежать мертвой в больничном морге.