И снова смех.

— Ради Бога, Лу-Энн, — сказала мама Полли и со смехом покачала головой. — Мальчики эту шутку уже провернули. Снимай маску и присоединяйся к веселью.

— Да не могу я! — возопила я. Собственный голос, доносящийся из-под маски, показался мне хриплым и резким. Это был совершенно не мой голос. Каким-то образом даже голос мой сделался отвратительным, чудовищным.

— Я не могу ее снять! — снова запричитала я. — Пожалуйста, я же не шучу! Кто-нибудь, помогите!

Я вцепилась в маску обеими руками и потянула изо всех сил.

А ребята смеялись. И Маркус с Брэдом — в их числе.

И внезапно страх уступил место какому-то другому чувству. Внезапно я перестала испытывать ужас.

Теперь я была зла. Пылающая, звериная злоба охватила меня.

Я чувствовала, что вот-вот взорвусь. Да. Взорвусь. Взорвусь в припадке ревущей ярости.

Что же я хочу сделать? Еще никогда в жизни я так себя не чувствовала!

Я сжала пальцы в кулаки. Я стиснула зубы. Я чувствовала, как каждая мышца напряглась в моем теле — с такой силой, что я едва могла дышать.

Охваченная кипящей яростью, я предприняла последнюю попытку сорвать маску. Я рвала ее. Драла ногтями. Терзала пальцами глазные прорези.

Но это больше не были глазные прорези. И это была уже не маска. Теперь это было мое лицо. Отвратительное, острозубое, зеленокожее лицо стало моим лицом.

12

Я больше не могла себя сдерживать. Я чувствовала, как внутри меня плещется ярость. Меня всю скрутило — казалось, меня сейчас буквально стошнит яростью!

Звериный рев исторгся из моей груди. Ужасающий, грозный рев. Такой свирепый и громкий, что напугал даже меня саму.

Но я не могла остановить приступ бешенства. Я совсем потеряла голову. Я потеряла даже собственную личность — потеряла в кипящем океане ярости. Погрузилась в него. В пучину красной — ослепительно красной! — ненависти и злобы.

Я подняла глаза и обвела взглядом столпившихся в гостиной ребят. Они все еще смеялись. Идиоты. Безмозглые ублюдки. Решили, что я тут комедию ломаю.

Я им покажу комедию.

Я атаковала. Я перемахнула через перила и обрушилась на паренька в костюме мумии. Мы вдвоем повалились на пол. Я вцепилась ему в глотку руками и душила, пока он не испустил сдавленный визг.

Тогда я вскочила на ноги. Опустив плечо, я врезалась в группку девочек. Они все разом завалились назад, звучно ударившись о стену.

Я запрокинула голову и испустила еще один бешеный рев.

Теперь никто не смеялся. Теперь они все кричали. Теперь они в ужасе пятились от меня в разные стороны.

Ха.

Я подпрыгнула и содрала ленты с потолка. Я опрокинула столик и разбила об пол лампу.

— Прекрати! Прекрати! Прекрати, Лу-Энн! — голосила миссис Мартин.

Я схватила со столика с закусками тыквенный пирог и со всего маху залепила им ей прямо в физиономию. Затем я подняла столик обеими руками и наклонила вбок.

Еда и напитки съехали на пол. Чаша с пуншем разлетелась миллионом осколков, залив оранжевым напитком ковер.

Ребята орали от ужаса. Я заметила, как две девочки бросились к выходу.

Полли прижимала к уху телефонную трубку. Неужели звонила в полицию?

Мне было наплевать. Я не могла себя контролировать. Не могла контролировать свою неукротимую ярость.

Я сорвала со стены картину и разбила ее стекло о перила лестницы.

Ребята визжали и вопили.

Я была в восторге!

Мама Полли все никак не могла оттереть лицо от пирога. Я швырнула вазу об стену. Миссис Мартин повернулась и бросилась на меня, пытаясь повалить на пол.

С яростным криком я увернулась от ее распростертых рук и прыгнула в окно гостиной.