– А, тогда ладно. – Наш эксперт успокоился. – Да, были у нас такие штучки. Но ты же понимаешь, что моя информация – двадцатилетней давности?

– Это даже хорошо, – заверила его я. – За двадцать лет такие штучки должны стать куда более доступными и вполне могли перекочевать из уникального снаряжения спецагента в арсенал рядового частного сыщика.

– А как они выглядели, эти штучки? – спросила Ирка, с новым интересом обшаривая взглядом мускулистый торс супруга, по причине долгой вахты у кипящего котла облаченного только в шорты.

– Не смотри так, у меня ничего подобного нет, – хмыкнул Моржик. – Как они выглядели? В мое время – как горошины с радиоэлектронной начинкой. На теле – как маленький бугорок под кожей, вроде вздутия от укола или укуса комара.

– А как они действовали? – спросила я.

– Очень просто. Если сердечная деятельность полностью прекратилась – через некоторое время идет сигнал, получив который в Центре снимают шляпы и фуражки, дабы почтить память павшего.

– Горошина, значит, – повторила я и прикусила ноготь.

Как бы узнать, нет ли на теле, найденном в озере, подозрительного бугорка?

– Спасибо, зайка, можешь идти. – Ирка признательно чмокнула мужа и тут же стерла ему память о заданном вопросе по методу Штирлица – последней запоминающейся фразой: – А барабулю нам еще долго ждать, она у вас не пережарится?

– Да все прекрасно с барабулей, последнюю партию в котел загрузили, вот-вот готово будет! – Моржик резко вскочил и умелся за кусты.

– О чем думаешь? – От проницательной подруги не укрылась моя озабоченность.

– Думаю, если из озера вытащили Дорохова, то где-то у него на теле спрятана такая горошина. Она посигналила, и Косоногов отправил компромат в рассылку.

– Что-то не сходится, – возразила Ирка. – Народ в вашем доме «письма счастья» получил еще до того, как Косоногов явился на конспиративную квартиру Дорохова.

– Да на квартиру он совсем с другой целью явился, не для того, чтобы письма отправить. Они же в «облаке» висели, при наличии пароля были доступны из любого места и с любого устройства, – объяснила я. – Думаю, на съемную квартиру Косоногов пришел, чтобы забрать оттуда ценные вещи Дорохова. Там плазма здоровенная, холодильник, стиральная машина, посудомойка, сплит-система, даже мебель – всё не хозяйское, жилец в пустую квартиру заехал, как я помню.

Пока я перечисляла имущество квартиросъемщика, Ирка кивала, а потом резко вскинула голову и спросила:

– А комп? У сыщика должен быть компьютер, ты его видела?

– Нет, – с невольным удивлением ответила я, припоминая. – Странно, но компа не было. А ведь я видела в комнате отличный рабочий стол и дорогое компьютерное кресло, как раз возле него убитый Косоногов лежал…

Мы переглянулись.

– А что, если он не зря у стола оказался? Как раз компьютер искал, к нему в этот момент кто-то сзади подкрался и – хрясь по голове?! – понизив голос, нашептала Ирка. – А комп унес потом, потому-то ты его и не увидела.

– Стоп, стоп, не торопись, дай подумать… Во-первых, я могла не увидеть комп просто потому, что он в каком-то другом помещении находился. Говорю же, я в той квартире только в одной комнате была, в спальню, на кухню и в санузел не заглядывала…

– А зря, – вставила Ирка.

Я развела руками.

– Во-вторых, возвращаясь к твоей версии о том, что компьютер сыщика унес убийца Косоногова: зачем, по-твоему, он это сделал?

– Охотился за какой-то информацией, зачем же еще!

– Да, но ведь вся компрометирующая информация уже ушла в народ в рассылке! Ничего нового сыщик накопать не мог, он уже мертв был!

– Нестыковочка, – подумав, согласилась подруга и махнула рукой.