|
Шею ниже подъязычной кости перетянули какой то повязкой. Не тугой и не узкой, а чем то мягким, вроде куска ткани, – например, шарфом. Вулф резко повернулся ко мне: – Ты не сообщил в полицию? – Нет, сэр. – Я скосил глаза на Волмера. – Мне нужно кое что сказать вам. – Я тоже так думаю. – Он повернулся к Волмеру. – Вас не затруднит оставить нас на некоторое время? И побыть в гостиной? Волмер колебался: он был явно задет. – Как врач, вызванный засвидетельствовать насильственную смерть, я здесь больше ни одному дьяволу не нужен. Конечно, я мог бы сказать… – В таком случае отойдите в угол и заткните уши. Волмер так и поступил. Он пошел в темный дальний угол, образованный выступом ванной, зажал ладонями уши и наблюдал за нами. Я обратился к Вулфу, понизив голос: – Я сидел здесь, когда она вошла. Либо она была очень перепугана, либо мастерски разыграла спектакль. По видимому, это все же был не спектакль, и теперь я думаю, что мне следовало предупредить Сола и Фрица. Однако то, что я думаю, уже не имеет никакого значения. В октябре прошлого года женщина по имени Дорис Хаттен была убита, точнее, задушена в своей квартире. Убийцу так и не нашли. Припоминаете? – Да. – Она утверждала, что была подругой Дорис Хаттен, находилась в тот день в ее квартире и видела человека, который задушил Дорис, и что сегодня он тоже был здесь. Потом сказала – убийца понял, что она узнала его – только потому, что была страшно перепугана, – и решила просить помощи у вас – чтобы вы предупредили убийцу, что нам все известно и что ему лучше оставить ее в покое. Нечего и говорить, что я не пошел на это. Я знаю, вы не любите осложнений и предпочитаете обойтись без них, но в конце она нащупала мое слабое место, сказав, что получает удовольствие от моего общества, поэтому я считаю правильным передать дело полиции. – Так сделай это. Черт возьми! Я подошел к телефону и стал набирать номер – Уоткинс 9 8241. Доктор Волмер покинул свой угол. Вулф не находил себе места. Он нервно расхаживал возле своего стола, а потом грузно опустился в громадное, сделанное на заказ кресло; прямо напротив него на полу лежало тело – после секундного раздумья он состроил гримасу, вскочил на ноги, издал звук, похожий на тот, который испускает раненый вепрь, и, перейдя в другую половину комнаты к книжным полкам, принялся рассматривать их содержимое. Но даже такое невинное занятие ему не удалось довести до конца. Когда я кончил звонить и повесил трубку, из прихожей донесся какой то непонятный шум. Бросившись к выходу, я подцепил ногтями косяк двери и, распахнув ее, сразу понял, в чем дело. В дверной проем столовой на противоположной стороне прихожей пытались втиснуться сразу несколько человек. Позади меня к гостиной бежал Сол Пензер. Около входной двери полковник Перси Браун одной рукой придерживал Фрица, а другой тянулся к дверной ручке. Фриц, который выполнял обязанности шеф повара и домоуправителя, как считалось, не был силен в акробатике, но сейчас блестяще опроверг это заблуждение. Упав на пол, он неожиданно схватил полковника за ноги и дернул их на себя. Через секунду подбежали я и Сол с пистолетом; кроме того, нашу сторону принял тот самый гость с внушительной шевелюрой. – Дуралей, – сказал я полковнику, когда он сел. – Если ты переступишь порог, Сол подрежет тебе крылышки из этой штуковины. – Естественная реакция, – с каким то особым выражением произнес черноволосый гость. – Давление превысило допустимые пределы, и он не выдержал. Я психиатр. – Тем лучше для вас. |
