– Но почему я не проиграл сейчас?

– Потому что твой инстинкт самосохранения обнаружил, что, если ты действительно этого захочешь, все может выйти по‑твоему, – объяснил Чаз. – Когда тебя выставили наружу, ты, должно быть, горел желанием отомстить обидчикам и тебе было плевать на гниль. Ты не испытывал ни малейшего страха перед ней.

Скиталец задумчиво кивнул. На мгновение его лицо скривилось в жестокой гримасе, но тут же смягчилось.

– Да, – пробормотал он. – Примерно так и было. – Он посмотрел на Чаза. – Однако это не объясняет, как все это... – И он махнул в сторону бумажек.

– Просто твой разум нашел способ, как сохранить себе жизнь. Я уже говорил Эйлин, что инстинкт самосохранения – это очень древний и примитивный механизм защиты. Ему глубоко плевать на склад ума и на разные идеи; на самом деле ему наплевать на все, кроме сопротивления смерти. И когда твой разум отыскал способ выжить, инстинкт самосохранения заставил его воспользоваться им.

– И что это за способ?

– Ты должен был поверить, что обладаешь паранормальной силой, которая может противостоять гнили. Но вот что оставалось для меня загадкой – ведь гниль не похожа на микроб или вирус, у нее чисто механическая природа. Человеческие легкие служат для спор отличной средой развития; и они развиваются там, пока человек не умирает от удушья. А против удушья не существует естественной защиты. После того как человек вдохнул споры гнили, у него не остается ни малейшего шанса выжить – против этого не может быть иммунитета.

– И все же он существует.

Чаз кивнул.

– Да, существует. У нас с тобой, у колдунов... Возможно, в стерильных зонах найдется немало таких, как мы. Оказавшись на зараженных территориях, обладатели иммунитета способны устоять перед гнилью, однако этого не происходит, поскольку они даже не подозревают о наличии у себя каких‑то необычных способностей. Дело в том, что и мне, и колдунам известно о своем паранормальном даре. Те четверо, что похоронены во дворе, не обладали им – или не верили, что обладают. Но совершенно очевидно, что у тебя этот дар есть – не важно, знаешь ты о нем или нет. Должно быть, паранормальная сила способна уничтожать или обезвреживать споры гнили. Как я уже говорил, в первый год своего пребывания снаружи ты горел жаждой мести, и тебе было не до страха.

– Точно, – согласился Скиталец. Он глубоко вздохнул и опустился в кресло. – Ну а теперь, когда выяснилось, что у меня есть паранормальные способности, – что мы будем с ними делать?

– Дойдет черед и до этого, – усмехнулся Чаз. – Но прежде ты должен нам кое о чем рассказать. Почему ты пошел за Эйлин?

– Я выполнял задание Цитадели, – ответил Скиталец. – Я ведь не знал, что у нее есть иммунитет, иначе отказался бы от этого задания или хотя бы предупредил ее о слежке. Они наняли меня проследить, как она умрет, а потом доложить о ее смерти.

Он оглянулся на девушку.

– Прости... Эйлин. Но работа на Цитадель была для меня одним из способов выжить в этих условиях. Если бы ты знала, как...

– Я знаю, что значит работать на Цитадель, – отозвалась Эйлин, слабо улыбнувшись. – Так что не извиняйся.

– И все же, что именно помогло тебе выжить? – спросил Чаз. – И сколько времени ты провел здесь?

Красный Скиталец поведал им свою историю. В молодости он получил редкую специальность монтажника‑высотника. Поэтому в тех редких случаях, когда производился ремонт или монтаж куполов в зоне Чикаго, его посылали на работу в зараженную зону. Однажды, когда он возвращался после очередной смены, проверка показала, что у него поврежден скафандр.