|
Если бы вы увидели ее в другое время, то поняли бы… Ни одна женщина… – Ни одна? – Может, я и преувеличиваю, но Арлетта вызывала желание у всех мужчин. Когда она выступала со своим номером… – С Фредом она спала? – Терпела его, как и остальных. Мегрэ пытался выяснить, насколько откровенной была Арлетта в своих разговорах. – Где? – В кухне. Роза все знала. Она молчит, потому что боится потерять мужа. Вы видели ее? Мегрэ кивнул. – Она сказала, сколько ей лет? – Пожалуй, за пятьдесят. – Почти семьдесят. Фред на двадцать лет моложе. В свое время она была, наверное, одной из самых красивых женщин, ее содержали богачи. Роза действительно любит мужа. Она делает вид, что не ревнует и не возражает, чтобы все происходило в доме, – так ей спокойнее, понимаете? – Понимаю. – Наибольшую опасность представляла Арлетта, и Роза глаз не спускала с танцовщицы. Однако именно на Арлетте и держалось заведение. Не будь ее, туда никто не пошел бы. Остальные – обычные девушки, каких полно в монмартрских кабаре. – Что произошло прошлой ночью? – Вы же знаете. – Она сказала Люкасу, что с ней был ты, правда, назвала лишь имя. – Я был там до половины третьего. – За каким столиком? – За шестым. Лапуэнт говорил как завсегдатай и в то же время как сотрудник их общего учреждения. – В соседней кабине были посетители? – В четвертой нет, а в восьмой целая компания, мужчины и женщины, которые сильно шумели. – Значит, если бы в четвертой кто то был, ты мог и не заметить? – Заметил бы. Я не хотел, чтобы меня подслушивали, поэтому иногда вставал и заглядывал за перегородку. – Ты не видел за одним из столиков пожилого мужчину, невысокого, коренастого, с сединой? – Нет. – А когда разговаривал с Арлеттой, тебе не показалось, что она к чему то прислушивается? – Нет, уверен, что нет. – Не возражаешь вести расследование со мной? Лапуэнт удивленно посмотрел на Мегрэ, и его вдруг охватила волна признательности. – Вы хотите, несмотря ни на что… – Слушай внимательно. В четыре утра, выйдя из «Пикреттс», Арлетта отправилась в комиссариат на улице Ларошфуко. По словам снимавшего показания бригадира, она была крайне возбуждена, пошатывалась. Арлетта сообщила о двоих мужчинах, которые сидели за четвертым столиком, в то время как вы с ней были за шестым; она подслушала их разговор. – Зачем она это сказала? – Понятия не имею. Узнаем – продвинемся на шаг вперед. Но это не все. Те двое говорили о какой то графине, которую один из них собирался убить. Когда они уходили, Арлетта, по ее словам, видела со спины мужчину средних лет, широкоплечего, невысокого, с сединой. Ей показалось, что мужчину называли Оскаром. – Но тогда и я слышал бы. – Я встречался с Фредом и его женой. Оба в один голос утверждают, что за четвертым столиком ночью никого не было, как не было в «Пикреттс» и человека с такими приметами. Следовательно, Арлетта что то узнала, но как – не хотела или не могла сказать. Она была пьяна – это твои слова – и думала, что вряд ли удастся проверить, где сидели посетители. Улавливаешь? – Да. Но откуда она взяла это имя? Зачем? – Вот именно. За язык ее не тянули. Она сказала сама. Значит, у нее была причина. И эта причина – попытка навести нас на след. Дальше. В комиссариате она все утверждала категорично, а здесь, проспавшись, стала сдержаннее, и у Люкаса сложилось впечатление, что она охотно взяла бы свои слова обратно. |
