|
. Ревизорам определенно чуждо все человеческое”. Большинство служащих прекрасно знали, что означает визит ревизионной группы. Кассиры не уйдут из банка до тех пор, пока не будут заново пересчитаны деньги, перепроверке подвергнется и резерв наличных в хранилище. Бухгалтерам придется дожидаться окончания сверки всех ведомостей. А управляющие освободятся в лучшем случае к полуночи. – Когда я обратилась с просьбой проверить счета персонала, – сказала Эдвина, – я никак не ожидала такого. Обычно банковская ревизия проводилась раз в восемнадцать месяцев, а то и раз в два года, – сегодняшнее нашествие было вдвойне неожиданным, поскольку с момента последней проверки не прошло и восьми месяцев. – Это наше дело – решать, как, где и когда проводить ревизию, миссис Д'Орси. – Хэл Бернсайд держался с присущей ему холодностью и отчужденностью. Как и во всяком крупном банке, ревизионная инспекция являлась независимой и как бы сторонней контролирующей службой. – Знаю, – покорилась Эдвина. – Я просто удивлена, что вам удалось так быстро все организовать. Начальник ревизионной инспекции заговорщически улыбнулся: – У нас есть свои способы и возможности. Однако он умолчал о том, что на сегодняшний вечер была запланирована “облава” на другое отделение “ФМА”. После звонка Эдвины – три часа назад – прежний план отменился, спешно были предприняты необходимые организационные меры и вызван еще целый ряд сотрудников. Подобная “облавная” тактика применялась довольно часто. Одна из главных особенностей работы ревизионной службы заключалась в том, чтобы время от времени как снег на голову “обрушиваться” на то или иное отделение банка. Разрабатывались тщательнейшие меры по соблюдению секретности, и того, кто ее нарушал, ждали серьезные неприятности. Члены ревизионной группы уже принялись за дело. Служащие отделения, смирившись со своей участью, заканчивали каждый свою работу, чтобы, освободившись, помогать ревизорам. Проверка продлится еще недели полторы. Однако основные результаты будут выявлены в ближайшие несколько часов. К восьми часам вечера шок, вызванный внезапно нагрянувшей инспекцией, прошел; большая часть работы была закончена, и служащие центрального отделения один за другим покидали банк. Из представителей администрации задержались Эдвина, Тотенхо и Майлз Истин. Несколько членов ревизионной комиссии занимались личными счетами сотрудников; время от времени кто нибудь из них приносил письменное заключение начальнику ревизионной службы, восседавшему за столом Эдвины. Он всякий раз бегло просматривал бумагу, кивал и прятал ее в “дипломат”. Без десяти девять он получил более обстоятельное заключение, к которому прилагались несколько других документов. На сей раз Бернсайд тщательно его изучил и сказал, обращаясь к Эдвине: – Миссис Д'Орси, пожалуй, пора передохнуть. Пойдемте выпьем кофе и перекусим. Уже на улице, извинившись, он объяснил: – Простите, но это было маленькое театральное представление. Боюсь, что с ужином придется повременить, а то и вовсе обойтись без него. – Увидев замешательство на лице Эдвины, он добавил: – Мы направляемся на совещание, но я не хотел, чтобы об этом кто то узнал. Вечер был холодным, и Эдвина поплотнее запахнула пальто – почему было не пройти через “тоннель”: и быстрее, и теплее? К чему вся эта таинственность? В административном корпусе Хэл Бернсайд заполнил журнал регистрации вечерних посетителей, после чего охранник сопроводил их в лифте на одиннадцатый этаж. |
