|
– Клянусь, я не причинил намеренного вреда ни одному из других пациентов. И уж конечно, не герцогине. Как ни странно, Стивен ему поверил. Если Блэкмер в состоянии выдумать любую убедительную ложь, он мог бы отрицать, что отравлял его мышьяком. – Тогда я еще раз задаюсь вопросом: почему мне было оказано такое предпочтение? Может быть, вы республиканец, ненавидящий всю аристократию? Или, может быть, вы ненавидите только меня? Блэкмер опустил голову. Дышал он очень трудно и продолжал хранить молчание. Тяжелую тишину нарушил прерывистый голос Розалинды. – Блэкмер, – резко сказала она, – муж как то упоминал, что вы найденыш, воспитанный приходом. Кто ваш отец? Подняв голову, он посмотрел на нее в упор. – Вы… вы угадали… – произнес он с серым лицом. – Посмотрите на него внимательно. – Розалинда перевела свой пронизывающий взгляд с Блэкмера на Майкла, на Стивена, затем вновь на Блэкмера. – Обратите внимание на форму его лица, на его рост, цвет волос и кожи. Сходство, конечно, не такое сильное, как между Стивеном и Майклом, но оно ясно различимо. Старый герцог – вот кто отец Блэкмера. Ее слова произвели всеобщее смятение. – Этот подонок мне не брат, – с омерзением сказал Майкл. – Майкл, – Стивен взглядом успокоил брата. Затем повернулся к Блэкмеру: – А вы подойдите сюда. Блэкмер приблизился к его кровати, словно к эшафоту. Майкл последовал за ним, готовый повалить его ударом кулака, если он попробует выкинуть что то неожиданное. Стивен внимательно изучал лицо доктора, ища сходство. Розалинда права: сходство есть, хоть и не такое сильное, как между ним и Майклом. Человек, едва его не убивший, его родственник. – Чего вы надеялись достичь, отравив меня? Отомстить за то, что я законнорожденный, а вы – нет? Это не моя вина. Что бы ни стало со мной, это не изменило бы обстоятельств вашего рождения. Видя, что Блэкмер не отвечает, Розалинда сказала: – Его цель была не месть, а признание. Кто ваша мать? – Молочница, умершая при родах. У нее не было семьи, и она никогда не называла отца своего ребенка, поэтому воспитывал меня приход. – Блэкмер утомленно закрыл глаза. – Однажды, когда мне было восемь, мимо поля, которое я пропалывал, проезжал старый герцог. Он подозвал меня и сказал, что я его сын, он позаботится, чтобы я получил образование и какую нибудь приличную специальность. Он также сказал, что, когда я подрасту, он меня признает своим сыном. Но он умер, так этого и не сделав. Я был в ярости. Мысль о допущенной им несправедливости постепенно сделала меня… просто одержимым, если хотите, безумным. Я сам не сознавал, до какой степени безумен, пока вы не уехали из аббатства и я уже не мог остановить то, что затеял. Его серо зеленые глаза стали сланцевого цвета. – Я хотел… чтобы вы обратили на меня внимание. Если уж я не могу стать Кеньоном, то хотя бы проявлю себя замечательным доктором, спасшим вашу жизнь. – Он хотел, чтобы между вами установились более близкие, неофициальные отношения, – вставила Розалинда. – Хотел, чтобы с ним обращались, как с другом. Блэкмер недоуменно уставился на нее. – Кажется, вы понимаете меня лучше, чем я сам себя, герцогиня, – сказал он. – Я тоже найденыш, – ответила она. – Мне повезло больше, чем вам. Но я хорошо понимаю это отчаянное желание иметь хоть кого нибудь близкого. Принадлежать к какой нибудь семье. – Как трогательно, – едко сказал Майкл. – Тем не менее Блэкмер чуть было не убил Стивена. – Бог свидетель, – взволнованно произнес доктор, – я не хотел причинить герцогу сколько нибудь серьезного вреда. Для чего, как вы думаете, я его искал? Чтобы спасти, пока еще оставалось время. |
