Меня проводили в огромную комнату рядом с прихожей, все убранство которой составляли два викторианских кресла с пурпурной обивкой, шезлонг и кабинетный рояль, стоявший в углу. Это был единственный предмет обстановки, который не выглядел пыльным и старым.

Чудик снова ушел, и я воспользовалась возможностью оглядеться по сторонам. На полках стояли книги в кожаных переплетах, написанные на каком‑то иностранном языке, пыльные нотные альбомы и старые помятые карты, а ведь это явно не библиотека. Я погладила гладкую поверхность дубового письменного стола. Какие секреты таятся в его ящиках? Потом у меня возникло то же самое ощущение невидимого присутствия, которое я испытала, находясь в особняке в прошлый раз.

Александр вошел в комнату.

Его таинственная красота брала за душу. У него были гладкие, блестящие волосы. На парне была шелковая черная рубашка, выпущенная поверх черных джинсов. Мне очень хотелось посмотреть, носит ли он мое паучье кольцо, но руки его были сложены за спиной.

– Извини, что опоздала. Я дожидалась няньку.

– У тебя есть ребенок?

– Нет, брат.

– Хорошо, – сказал он с неловким смешком, и его бледное лицо оживилось.

Он был еще красивее, чем Тревор, но не производил впечатления человека, уверенного в себе, скорее смахивал на раненую птичку, нуждающуюся в уходе. Как будто он всю свою жизнь прожил в подземелье и сегодня в первый раз увидел другого человека. Ему нелегко давался разговор, и слова он подбирал осторожно, как будто боялся, что вымолвит что‑то не то и уже не сможет вернуть обратно.

– Прошу прощения, что заставил тебя ждать, – начал он. – Я подбирал для тебя… вот это.

Он застенчиво протянул букетик из пяти полевых цветов. Цветы? Не может быть!

– Это мне?

Я была совершенно ошеломлена, двигалась словно при замедленной съемке, взяла у него цветы и, несмотря на волнение, все же сумела приметить на его пальце памятное паучье колечко.

– Мне никогда раньше не дарили цветы. Это вообще самый красивый букет, который я когда‑либо видела.

– У тебя, наверное, сотня поклонников, – сказал он, бросив взгляд на мои ботинки. – Трудно поверить, что они никогда не дарили тебе цветов.

– Когда мне исполнилось тринадцать, бабушка прислала мне букет тюльпанов в пластиковом желтом горшочке.

Это прозвучало глупо, но все равно было лучше, чем сказать: «Я никогда не получала цветов от поклонников, потому что их у меня никогда не было!»

– Цветы от бабушек, они особенные, – странно заметил он.

– Но почему пять цветков?

– По одному на каждый раз, когда я видел тебя.

– Я не имею никакого отношения к той надписи…

Тут появился чудик.

– Ужин готов. Я поставлю цветы в воду, да, мисс?

– Пожалуйста, – сказала я, хотя мне и не хотелось расставаться с таким подарком.

– Спасибо, Джеймсон, – сказал Александр.

Он подождал, пока я первой выйду из комнаты, прямо как в фильмах про красивую жизнь, но я не знала, в каком направлении идти.

– Я думал, что ты знаешь дорогу, – подколол он. – Хочешь что‑нибудь выпить?

– Конечно. Мне все равно что.

«Минуточку, как это все равно?» – тут же подумала я и сказала:

– В общем, вода будет в самый раз!

Он вернулся через минуту с двумя хрустальными бокалами.

– Я надеюсь, что ты голодна.

– Я все время голодная, – кокетливо сказала я. – А ты?

– Редко, – ответил он. – Но меня постоянно одолевает жажда!

Он привел меня в столовую, освещенную свечами, где основное место занимал длинный дубовый стол без скатерти, уставленный керамическими тарелками и серебряной посудой.