Мама тоже прочла этот взгляд, посмотрела на нас и сказала:

— Ребята, мы сейчас организуем в резиденции лёгкий перекус. Мы ведь ещё не поблагодарили Николая за то, что он принял деятельное участие в спасении Ады, предупредил о её пропаже. Поэтому мне хотелось бы отблагодарить молодого человека. Витя, ты не против?

— Я не против, идите, — сказал я.

А сам задержался на крыльце. Николай понял, что я хочу с ним о чём-то поговорить, поэтому тоже остался и не пошёл внутрь.

— Послушай, Николай, — сказал я, глядя ему в глаза, — ты знаешь, конечно, что у нас с тобой отношения в рамках курсантской группы не самые радужные. Это понятно. Но даже при таких отношениях мне нужно сообщить тебе одну не очень приятную новость. Я правильно помню, что у тебя есть сестра, которая учится в Екатерининском институте благородных девиц под патронажем императрицы?

Я увидел на лице Николая тут же проступившее удивление. Кажется, он даже ненадолго впал в ступор, но быстро оправился.

— Ну, допустим, — проговорил он, — а какое тебе дело до моей сестры?

Я пожал плечами и покачал головой:

— В принципе, мне до неё никакого дела нет. Кроме того, что мы сегодня были в Институте, и нас с трудом туда пустили.

— Ого, а как⁈ — поинтересовался Николай, тут же выдав себя с потрохами.

Впрочем, он и сам это понял, поэтому практически сразу добавил:

— А меня не пустили. Сказали, что сестры нет, она где-то на каком-то волонтёрском задании.

— Ну, в общем-то, понятно, почему не пустили, — проговорил я. — Мы туда попали под предлогом того, что якобы Аде нужно там учиться. Её в своё время императрица туда направила.

— Как же? Она же в академию экзамены сдавала! — не понял Голицын. — Она может там учиться!

— Ну… — я решил не распространяться по поводу своих причин, по крайней мере пока. — Скажем так. У нас там были свои вопросы, но нам надо было туда съездить. И то, что мы там увидели, это полный… — я даже замолчал на некоторое время, подбирая правильное слово. — Это полный… Я даже не знаю, как сказать. Полная катастрофа.

— Что там? Всё так плохо? — насторожился Николай.

— Я тебе так скажу: будь ты моим самым злейшим врагом, и то я бы тебе не пожелал, чтобы твои дети или твои родные, в том числе сестра или ещё кто-то, находились в этом институте.

— Да почему же? — Николай, кажется, побледнел. По крайней мере, губы у него точно превратились в узкие белые полоски.

— Вот, смотри, — сказал я. — Дело в том, что они там все голодные, холодные, измождённые. То есть их реально гоняют и в хвост, и в гриву. Так ещё они ходят с блокираторами магии все. Выглядят как ходячие мертвецы. Я тебе говорю совершенно натурально. И это просто задница. Они все запуганы, все боятся всего на свете.

И тут я в упор посмотрел на Николая:

— Ты вообще когда последний раз сестру видел?

— Ну, как, — ответил Николай. — Мы её как отдали в этот институт в начале осени, так больше и не видели. Мы с мамой пытались её пару раз на выходные забрать, но нам всё время говорили, что она то на выезде, то у неё волонтёрские мероприятия, то у неё какие-нибудь полевые занятия по травничеству, то ещё чего-нибудь. Мы так ни разу её и не видели.

— А ты не задумывался, почему? — спросил я.

— Почему? — переспросил Николай.

— Ну, просто те, кого мы видели, — это что-то невозможное. Просто призраки вместо людей.

— Да ну нет! — Николай отпрянул. Сейчас было видно, что он пытается найти какие-то опровержения моим словам. — Этот же институт под патронажем императрицы!

— Я не знаю, может быть, она и не в курсе, что там творится.