— Очень интересно, — проговорила Горислава. — Я прямо так и вижу свою дочь в вашей фирменной одежде.

Тут Ада не выдержала и отвернулась, закрыв глаза. Уж не знаю, пыталась она не расхохотаться или, наоборот, ей стало жутко.

— А скажите, пожалуйста, такой вопрос, — продолжила Горислава, видя, что полностью расположила Марию Павловну к себе. — У вас здесь одна девица, из дружественного нам рода Медведевых. Мы бы хотели с ней увидеться. Дело в том, что наш род с её родом давние друзья. Просто хотелось бы пообщаться, заодно из первых уст услышать, как ей здесь живётся, как она справляется, как ей нравится ваше обучение. Да и потом, если Ярослава Медведева довольна, то возможно, Адочка захотела бы сюда быстрее, ведь у неё будет подружка. Это же так замечательно!

Директриса скривилась, но девушку вызвала. Я сразу увидел, что общие фамильные черты с Гризли у неё есть. Но при этом заметил, что эта девушка, которая фактически должна была представлять могучий род Медведевых, теперь еле-еле держится на ногах. Блокиратор, видимо, настолько сильно душил её магию, что от девочки осталась лишь тень — скелет, обтянутый кожей.

— Ярослава, к тебе гости, — холодным тоном обратилась директриса к воспитаннице. — Ты уж расскажи, как у нас чудесно всё здесь устроено.и тогда возможно обзаведёшься здесь подругой.

Ярослава присела в книксене и кивнула, даже не поднимая взгляда от пола.

— Боги… — прошептала мать, но сумела сделать так, чтобы её возглас не был услышан директрисой и тут же добавила громче: — Мария Павловна, а покажите мне комнаты, где живут девочки?

Уводя подальше директрису, мать обернулась и подмигнула мне, одними губами сообщив, что у нас есть минут пять-десять, не больше.

— Ада, прикрой, — попросил я сестру.

— В смысле? — не поняла та.

— Ну, ты же умеешь болтать безумно на любую тему. Вот и давай, покажи своё искусство, — прошептал я. — Выясни, чего тут хорошего ещё, кроме того, что из тебя сделают рабыню будущего мужа.

И тут она начала представление. Причём получилось, кажется, не хуже, чем у мамы. С видом деревенской дурочки она принялась задавать миллион вопросов Ярославе и тут же сама на них отвечать, будто бы уточняя всевозможные мелочи. Со стороны казалось, что девушки о чем-то оживлённо беседовали, по факту же Ада умело создала белый шум, чтобы мы смогли быстр опереговорить с Ярославой.

В этот момент я подошёл к Медведевой и проговорил:

— Послушай, я знаю твою ситуацию. Дело вот в чём: наши с тобой деды дружили, а я дружен с твоим братом и пытаюсь вытащить его с каторги. Но мне будет необходима твоя помощь.

Ярослава подняла на меня испуганные глаза, но ничего не сказала. Я видел только страх в её взгляде.

— Послушай, — сказал я, — я знаю, что ты испугана, и знаю, чем едва не закончилось покушение. Соответственно, знаю, от чего тебя прикрыл брат. Для того, чтобы его вытащить со Стены, а тебя отсюда, нам нужны будут, в том числе, и твои показания. Тебе придётся об этом рассказать одному человеку. До откровенного и открытого суда дело не дойдёт, но подтвердить показания придётся. В частности, был ли там один конкретный человек или их было несколько. Может ли кто-либо, кроме тебя, подтвердить эти показания?

Некоторое время мне казалось, что Ярослава так и не откроет рот и ничего не скажет. Но в этот момент она показала свою натуру Медведевой: собралась с мыслями и сказала:

— Хорошо. Если вы вытащите брата, а может быть, заодно и меня отсюда, я согласна. Кроме меня подтвердить всё произошедшее и дать свидетельские показания может только один человек. Но в прошлый раз его просто заткнули очень хорошей взяткой, поэтому я не уверена, что он будет говорить.

— И кто же этот человек? — спросил я.