И тут у меня что-то внутри ёкнуло. Интересно, зачем ему нужен Путилин?

— Всё равно в Академии сейчас занятий нет, — продолжал Иосиф Дмитриевич. — Скажите, что они нужны здесь срочно. Они нужны мне позарез, чтобы помочь девочкам. А вы, чтобы молчали обо всём происходящем. Вам ясно?

— А Путилин с Бабичевой? — спросил его вдруг Голицын.

— Их можете кратко ввести в курс дела, — ответил Светозаров. — И сообщить, что сами об этом знаете, потому что оказались случайными свидетелями. Дальше вы все вместе возвращаетесь сюда. Уже после этого все остальные установки я им дам на месте.

Мы с Николаем кивнули и вышли на дорогу.

Немного поодаль уже стоял экипаж деда. Мы поспешили к нему.

— А когда же — спросил меня Николай, — мы уже перейдём к нашей основной части сделки?

— Эх, Коля, Коля, — ответил я. — Сначала надо что-то дать, чтобы потом что-то за это получить. Они должны чувствовать себя обязанными. Поэтому пока мы идём правильной дорогой: сначала нужно прикрыть тылы императорской семьи, а уже потом просить за это соответствующую услугу.

Я посмотрел на Голицына, но он со мной явно был не согласен.

— Ну да, конечно, — ответил тот. — У нас уже с Чернышовым вышла такая ситуация. Знаешь, куда меня послали? Далеко и надолго. Туда, где солнце никогда не светит.

— Ну, знаешь, — ответил я, — у меня всё-таки есть надежда, что Светозаров будет получше Чернышова.

— Я тоже надеюсь, — проговорил на это Голицын. — Не хотелось бы терять подобный козырь.

— Слушай, — проговорил я, — в любом случае, так или иначе, то, что мы сегодня сделали, очень сильно поможет и твоей сестре, и Ярославе Медведевой как минимум, а ещё всем остальным девушкам, которые там находятся. Их там как минимум человек сто, которые раньше здесь не жили, а выживали. Так что, — я толкнул его локтем, и перед нами открылась дверь экипажа, — как минимум одно хорошее дело мы уже сделали.

— Ну да, — хмыкнул Николай. — Почистили карму и получили по плюс одному в копилку.

— Что, как? — спросил нас дед.

— Да как, — ответил я. — Если Светозарова от всего, что он увидел, удар не хватит, будет вообще шикарно. А сейчас нам надо срочно ехать в академию.

* * *

Путилин, как всегда, работал в своём кабинете. Мы разделились с Голицыным, рассудив, что лекарка поверит ему и без перстня на первых порах, а время терять не стоит. Он пошёл к Бабичевой, а я к Аркадию Ивановичу. Первый раз я видел, как при виде чего-то у Путилина глаза буквально на лоб лезут — такова была его реакция на перстень.

— Аркадий Иванович, — проговорил я, — вам сейчас очень срочно нужно доехать до Института благородных девиц.

— А что там случилось? — проговорил Путилин, затем снова взглянул на перстень и тут же изменил ответ. — Хорошо. Только мне надо вызвать экипаж.

— Экипаж есть. Сейчас мы заберём с собой и Аграфену Петровну, — проговорил я. — И все вместе едем обратно в институт.

— Хорошо, — кивнул Путилин, накинул плащ и вышел вслед за мной.

Уже через двадцать минут мы снова стояли у входа на территорию Института благородных девиц. Теперь охрана здесь была исключительно гвардейская. Основную часть преподавательского состава, как я понял, уже увезли, но экипажи без опознавательных знаков всё ещё подгоняли, и в них кого-то грузили.

Что тут теперь будет, я даже представить себе боялся.

Светозаров коротко поздоровался с Путилиным и Бабичевой, раздал им короткие указания, и те удалились заниматься подопечными института.