Сам же Иосиф Дмитриевич вышел к нам, посмотрел в глаза и негромко проговорил:

— Я хочу выразить огромную благодарность вам за то, что увидел всё это. Не знаю, вовремя или не вовремя — надеюсь, что всё-таки вовремя. Лучше даже поздно, чем никогда. Но самое главное, за что я вам благодарен, — что вы не стали разносить эту информацию, и она не стала артефактом взрывного характера, хоть и замедленного действия. Для нашей репутации это было бы совсем нехорошо, особенно сейчас — абсолютно неудачное время для этого. Такая напряжённость в стране…

Тут он оглядел нас всех.

— Ещё больше я уважаю это в связи с тем, что наши семьи не всегда относились друг к другу хорошо. В связи с этим у меня к вам две просьбы. Во-первых, понятное дело, молчать. Мы решим этот вопрос. Во-вторых, — он посмотрел на Креслава, стоящего за нами, — мне нужно поговорить с тобой отдельно. Без ребят.

— Хорошо, — ответил тот. — Давай поговорим.

* * *

Вместо кабинета Светозаров использовал один из экипажей, выгнав возницу на другой экипаж. Внутри весь салон снова накрыл куполом защитного артефакта.

— Креслав Радимирович, — проговорил официально Светозаров, — у меня к тебе есть просьба. Скажем так, между нашими родами периодически возникали различные недоразумения. Хотя, в целом, конечно, мы всегда нормально относились друг к другу. Я знаю, что на вас всегда можно положиться, и таких верных империи людей ещё поискать надо. Да вот женщины наши — твоя внучка, моя племянница — терпеть друг друга не могут, но я полагаю, что это чисто женское. Мы это с тобой прекрасно понимаем, что свары, чувства и вся эта любовь-нелюбовь — в топку. А империя, её безопасность и стабильность — это совершенно другая плоскость.

— Я прекрасно понимаю тебя, — ответил Креслав.

— И вот исходя из всего вышесказанного у меня к тебе просьба. Да, — продолжил Светозаров, — это с учётом не только того, что вы мне обо всём этом сообщили, ну и с учётом всего того, какая репутация сейчас у вашего рода в целом и у твоей внучки в частности. Да, после всех произошедших за последние пару месяцев событий её статус весьма вырос как у родовичей, так и у аристократов. Именно поэтому я хочу просить, чтобы она временно взяла под опеку Институт благородных девиц.

Креслав хмыкнул в бороду и провёл по ней ладонью.

— Ты вообще представляешь, что устроит ей императрица? — поинтересовался Рарогов. — И заодно ещё тебе за такое предложение.

— Послушай, — проговорил Светозаров. — Императрицу я сейчас беру на себя. Просто я тебе клянусь: мы вообще были не в курсе данной ситуации. Все проблемы со здоровьем и прочим мы девочкам компенсируем. Мы создадим им такие условия, чтобы они забыли, как страшный сон, всё то, что с ними случилось. Более того, мы добавим определённую сумму в приданое каждой воспитанницы. Компенсация будет в том числе и в денежном эквиваленте, чтобы девушки могли чувствовать себя гораздо лучше и рассчитывать, скажем так, на более удачные партии.

— Это уже хорошо, — кивнул Креслав. — Мне импонирует такое отношение.

— Вот. А мне импонирует отношение к делу твоей внучки Гориславы, — ответил на это Светозаров. — Я сейчас, кроме вас, больше доверять никому не могу. Понимаешь? Я не прошу Гориславу заняться этим на постоянной основе. Временно хотя бы месяцы на три. За это время я найду действительно надёжного человека, которого можно поставить на столь ответственную должность, чтобы такая же беда не случилась через некоторое время. Сейчас это очень нужно.

— Надо подумать, — ответил на это Рарогов. — С внучкой опять же посоветоваться. Это ж не всё так просто.

— Послушай, Креслав, давай как два старых родовича поговорим.